Фик про прямо-таки ледниковый период

[ATG-and-others]

Фик я начал писать за некоторое время до того, как стало известно о морозах, разыгравшихся в настоящее время. Но история эта пршлась в тему



Название: Холод

Автор: DeeLatener

Фэндом: Александр Великий (хотя, скорее, ориджинал, потому как кроме как именами героев и названиями мест рассказ не пересекается ни с одним существующим произведением об Александре)

Жанр: слегка кроссовер. С чем? Догадайтесь

Рейтинг: PG-13

Пэйринг: Александр/Кассандр/Гефестион

Warnings: да нет, пожалуй…

В общих чертах: наступили стрррашные холода

Этот фик – подарок для Hephaestion’a



- Какой холод, - прошипел сквозь зубы Александр, вжимаясь в бок друга. Будь они не одни – ни за что не проявил бы слабости, но с Гефестионом он мог горевать, сетовать и быть немножечко слабее.

- Аристотель сказал, что не помнит такой холодной зимы на своем веку, - ответил темноволосый юноша, обхватывая плечи филэ поверх шкур и прижимая к себе покрепче.

То Боги гневаются, говорили жрецы и приносили щедрые жертвы в храмах Зевса и Посейдона.

Наконец они решились выбраться и принялись поспешно одеваться. Пока Александр прыгал по ледяному полу, натягивая длиннополый, до колена, утепленный хитон из нескольких слоев шерсти, Гефестион сидел на краю кровати, закутанный в шкуры и сонно зевал. Так бывало всегда: он будил своего филэ - и тот начинал собираться в очередное путешествие в ближайшие леса, - а сам сидел с закрытыми глазами, слегка покачиваясь.

- Ну же, Тион! – Александр хотел брызнуть водой из киафа, но она замерзла, и он стукнулся пальцами о лед. – Я так хочу сегодня добраться до Борбороса!

- Хорошая идея, особенно в такой холод, - пробурчал Гефестион, но поднялся и потянулся за своей одеждой.

Каждому ученику привезли из Пеллы теплый, отороченный мехом тяжелый плащ, длиннополые гематии и высокие сапоги на меху. Должно быть, это была иллирийская одежда, из-за холода к ней пришлось прибегнуть и жителям земель западнее и южнее.

Сбежав во двор, присыпанный снегом, уже превратившимся в лед под крепкими подошвами, юноши пересекли его и ворвались в здание школы – здесь была библиотека, классные комнаты и небольшой обеденный зал.

После шумных приветствий, Александр и Гефестион наконец приступили к еде, запивая мясо и сыр разбавленным вином – чтобы согреться.

- Мне так хочется увидеть заснеженный лес, - горячо зашептал Александр на ухо другу. – И гладь озера! Оно, наверное, замерзло! Представляешь: замерзшее озеро!

- Только возьмем с собой еды и вина. И оставь Перитаса дома.

Александр улыбнулся, на сердце стало тепло. Их комната, где есть их кровать и их столик с книгами, их задеревеневшие от холода сандалии, небрежно брошенные еще до заморозков в угол, когда скорее хотелось избавиться от всякой одежды… Их дом…

- Ему теплее всех нас, - златокудрый хитро посмотрел на филэ через край чаши. – Но ты прав. Хотя с ним было бы веселее.

Юноша вспомнил, как они с псом играли в детстве, катаясь друг по другу, и засыпали крепко прижавшись.

- Так со мной тебе скучно? – Гефестион деланно нахмурился.

- Втроем веселее, - поддержал игру Александр.

- Тогда давай позовем с собой Кассандра, - неожиданно предложил афинянин.

Александр моргнул.

- Он, скорее всего, откажется и высмеет нас, но… давай.

Царевич обернулся.

Вон он. Сидит в отдалении с книгой и жует хрустящий ревень.

- Как можно читать в таком гвалте, - Александр несколько нерешительно двинулся вперед.

От ощущения пристального взгляда и приближающегося движения Кассандр с неохотой оторвался от книги и медленно поднял лицо, глазами продолжая цепляться за строчки.

Перед ним стоял Александр, за спиной которого возвышался на целую голову Гефестион.

- Кассандр, мы хотим прогуляться по лесу. Ты пойдешь с нами?

- С вами? – искренне удивился сын Антипатра.

- Со мной и Гефестионом, - пояснил царевич.

Темноволосый юноша выгнул бровь.

- Не понимаю, зачем вам?

Гефестион обезоруживающе улыбнулся.

- Я запас слишком много еды в дорогу, нам необходим третий, а ты – более чем подходящая кандидатура!

Повисла пауза. Гефестион спустя несколько ударов сердца сник, улыбка его померкла, он уверился, что сболтнул глупость. Александр пытался уже сказать что-нибудь, чтобы спасти ситуацию, когда Кассандр вдруг кивнул.

Оба юноши опешили.

- Ну хорошо, - просто сказал он. – Я пойду с вами.



Гефестион вдохнул полной грудью, ощущая как холод пробирается внутрь, жжет ноздри, щиплет лицо. Это было непривычное ощущение, а потому забавляло. Юноша потер щеки.

Вдруг с ветки пихты прямо ему на голову обрушилась небольшая снежная лавина.

Гефестион обернулся и увидел Александра, смеющегося в ладонь.

- Ах ты маленький… - афинянин в мгновение зачерпнул пригоршню снега с промерзшей земли и, пару раз прихлопнув ладонью, запустил комком в златокудрого.

Тот увернулся и сам слепил снежный шарик, размахнулся и метнул в противника.

Хохоча, они принялись носиться вокруг пихт, чьи ветки присыпал снег. То и дело юноши задевали их, и тогда их словно окатывало ледяной водой.

- Кассандр! – Гефестион кинул комок в темноволосого сына Антипатра, но тот увернулся и, надменно вздернув нос и всем своим видом демонстрируя недостойность такого времяпрепровождения, направился к просвету среди деревьев, ведущему на склон к берегу Борбороса.

Позади себя юноша слышал громогласные подначки, то и дело перебиваемые попавшим в лицо комком снега, взрыв хохота, и все повторялось на некотором отдалении.

Кассандр попробовал спустится по снегу, но его пласт оказался тонким, а под ним спалА заледеневшая земля. Юноша поскользнулся и съехал на боку почти до самой кромки.

Оставшись стоять голыми коленями, которые мгновенно закоченели, в снегу, Кассандр с восторгом обозрел открывшуюся ему ледяную гладь.

Она была ненадежной – ближе к центру озера были различимы внушительные прорехи. Но у самого берега лед показался юноше достаточно крепким.

Кассандр понимал, что это может плохо для него закончится, но желание узнать, как далеко он сможет дойти, прежде чем это произойдет подавило его здравый смысл.

Осторожно он надавил на лед мыском, а затем и перенес весь вес своего тощего тела. Сделал еще шаг.

На льду полосатыми наносами лежал снег, перемещаемый волей Эола. В промежутках между белыми складками совершенно прозрачный лед был подобен слюде, сквозь него лишь немного мутно было различимо озерное дно. Оно казалось таким близким! Но Кассандр решил, что это нимфы Борбороса играют с ним, на самом деле озеро было очень глубоким.

Сквозь лед были видны покоившиеся на дне коряги, встретились обломки остова рыбацкой лодки.

Кассандр не спеша прогуливался по льду, рассматривая чудеса озера сквозь прорехи в снежном покрове, как вдруг в одной из них он увидел посиневшее человеческое лицо.

Юноша вздрогнул так, словно отец вытянул его ремнем по спине. А в следующее мгновение упал на колени и принялся расчищать лед от снега.

Снег сильно примерз. Кассандр сломал несколько ногтей, пока пытался пробиться сквозь прозрачный щит, но так и не смог добиться своего.

Лицо принадлежало юноше с широкими скулами и длинными темными волосами. В фосфоресценции воды они казались темно-зелеными. Кожа утопленника была совсем бледной, даже с голубоватым оттенком.

«Совсем замерз», - горестно подумал Кассандр.

- Как же мне достать тебя, - пробормотал он в слух.

Вспомнив об охотничьем кинжале, юноша поспешно обхватил его рукоять ладонями и принялся неистово колоть лед, пробиваясь к несчастному. Вот лед наконец поддался, раздался плеск воды.

Кассандр просунул руку в крошечную полынью и коснулся пальцами век утопленника, провел самыми кончиками по скуле, добрался до губ…

Юноша даже не сразу понял, что произошло, когда глаза мертвеца распахнулись. Они были золотыми с вертикальным зрачком, как у кошки. Существо рванулось вверх, пробив собой лед. Воздух разрезал на миллионы кусочков безумный визг. Кассандр почувствовал, как по шее потекло что-то теплое, а перепончатая рука уже схватила его за волосы и дернула за собой под лед.



От раздавшегося звука зазвенели сосульки на деревьях, и лес стих.

Александр и Гефестион в мгновение обрели серьезность, а пущенный дрогнувшей рукой снежный комок упал к ногам царевича.

- Кассандр! - в ужасе воскликнул юноша и помчался к берегу Борбороса. Гефестион не отставал.

Скатившись к самому берегу, юноши увидели в паре плефр (плефра – 30м) катающегося по льду Кассандра, он отчаянно боролся с человеком, пытавшимся утянуть его под воду. Рука юноши тянулась к валяющемуся неподалеку кинжалу.

- Держись, Кассандр! – закричал царевич, выхватывая свой кинжал и прыгая на лед.

- Осторожно! – Гефестион отдернул Александра назад и они упали в снег.

Во льду тут и там появлялись трещины из которых выбирались существа, подобные тому, что пыталось утопить Кассандра. Они скалили зубы, подобные острым чуть искривленным иглам, упираясь в скользкую поверхность перепончатыми руками и шевеля рыбьими хвостами.

Вскрик Кассандра заставил обоих дернуться с места, но высокая фигура преградила им путь. Задрав головы юноши мгновение ничего не понимали, а затем вцепились друг в друга: перед ними стоял кентавр. Без слов вытянув вперед руку с раскрытой ладонью – знак не вмешиваться – он устремился ко льду. Затем обернулся. К нему спускался сатир, из леса показалась целая процессия.

- Он разбудил тритонов! – воскликнул один из них.

- Я не смогу пройти, - процедил сквозь зубы кентавр, - слишком тяжелый. Скорее, Мелвин.

Один из сатиров тут же достал инструмент похожий на авлос, но с одной трубочкой и заиграл, покачиваясь из стороны в сторону.

Хрустальная мелодия полилась над озером и разбушевавшиеся духи исчезали один за другим. Их веки опускались, тяжелели, и вот ни одного из них не осталось. Ледяная гладь, испещренная теперь трещинками, осталась пустой.

Сердце Александра упало.

- Кассандр!

Он, а следом Гефестион, кинулись вперед, за считанные секунды преодолев все расстояние.

- Где он?! – надрывно закричал царевич.

- Вот! – Гефестион ударил кулаками в лед, под которым был юноша.

Александр запустил руки в воду, и вдвоем они осторожно вытащили спутника.

Он весь был в царапинах. На руке укус был серьезным: острые шила зубов тритона оставили на плече рваную кровоточащую рану.

- Что я наделал… - простонал Александр. – Он теперь замерзнет… Мы не успеем вернуться в Миезу!

- Давай попытаемся! – Гефестион скинул теплый плащ и закутал в него мокрое бесчувственное тело. Александр протянул и свою накидку. – У меня есть еще вино, напоим его, он согреется, и мы успеем.

Говорил – словно себя уговаривал. Александр понимал, что они не успеют. И что во всем виноват он сам.

- Идите с нами, - сказал один из сатиров, и Александр уже не обращал внимания на их мохнатые ноги и копыта, он думал лишь о Кассандре. – Мы сможем помочь.

Александр бросил взгляд на филэ.

- Идем! Хуже уже не будет. К тому же сатиры добрые существа! О них написано в мифах, а значит – не такая уж это сказка.



Кассандр помнил, как страшное существо вцепилось в его руку иглами-зубами и начало рвать ее. Он помнил жуткую боль и крик, а потом треск и многократное эхо того ужасного визжащего звука…

Он умер?

А этот приятный запах, тепло, отдаленные голоса и музыка – что это?

Что-то мягкое коснулось его щеки, и юноша с удовольствием зарылся в это.

Открыл глаза и резко сел.

Испуганно озираясь, он натянул шкуры до подбородка. Абсолютно голый он, как выяснилось, был закутан в целый ворох шкур, образовавших вокруг надежный нежно греющий кокон. Перед юношей открылась поляна, в центре которой горел костер, а рядом с огнем… он не поверил своим глазам – танцевали козлоногие сатиры со странными куцими хвостами и тонкостанные дриады. Неподалеку расположился кентавр.

- Мы тоже не сразу привыкли, - Александр погладил Кассандра по волосам.

Юноша вздрогнул.

- Они и вас убили? Где мы?

Гефестион протянул сыну Антипатра серебряную чашу с ароматным разогретым у костра вином, пахнущим какими-то пряностями.

- Мелвин велел пить его побольше, - подмигнул он. – Восхитительное вино.

- Мелвин? – опешил Кассандр.

- Это я, - сатир присел рядом.

- Что случилось? – юноша без сил упал на свое «ложе». Вокруг искрился снег, но ему совсем не было холодно. Напротив, от первой же чаши ему стало тепло и легко, захотелось петь и пуститься в пляс.

- Ты разбудил тритонов Борбороса, - вздохнул сатир. – К счастью, мы выбрали именно это место для привала.

Кассандр взял чашу и требовательно протянул ее сатиру. Тот рассмеялся и добавил вина из фляги, а затем достал маленький сундучок, извлек из него травы и кусочки ароматной коры и, растерев нужное количество между пальцев, высыпал порошок в напиток.

Дриады подбежали к его спутникам и щебеча увлекли за собой.

Кассандр улыбнулся, созерцая вплетшихся в общий ритм Александра и Гефестиона. Как же было замечательно, что они заботятся о нем. В прочем сейчас они выглядели абсолютно беззаботными, прыгая вокруг костра и не стесняясь нелепости своих движений, повторяя жесты дриад, ловя друг друга, кидаясь снегом и опаивая вином.

Вокруг все кружилось быстрее и быстрее. Жар в теле звал, мышцы просили движенья…

И Кассандр встал. Шкуры медленно сползли с него, оставляя тонкую фигуру обнаженной. Подбежавшая дриада со смехом надела на него угловатый венок из засохших веток калины с остатками красных ягод и устремилась в хоровод танцующих. Длинные тени метались по снегу. Языки огня прочерчивали жесты в воздухе, вторя танцу живых существ.

Александр и Гефестион тут же оказались подле Кассандра, счастливые, пьяные, едва держащиеся на ногах.

- Это так весело! – закричал Александр. – Кто бы мог предсказать, что так ужасно начавшийся день закончится так хорошо!

Он надрывал голос, пытаясь быть услышанным в гомоне.

- А почему вы в одежде? – удивился Кассандр шатнувшись.

- И верно! – воскликнул Александр и принялся стаскивать одежду с Гефестиона, а тот помогал ему.

Наконец Гефестион и Кассандр помогли раздеться Александру. Вернее, Гефестион кое-как держал друга, пока сын Антипатра занимался застежками.

- Ты согрелся? – прокричал Александр темноволосому надменному юноше.

Вместо ответа Кассандр засмеялся, схватил за руку Гефестиона, а тот только успел вцепиться в запястье царевича, и они закружились в общем неистовом танце.

Перед ними мелькали большеглазые лица дриад с изящными, похожими на беличьи, ушками, и широконосые лица сатиров, играющих на однотрубочных авлосах, их руки, взметающиеся вверх, в черноту ночного неба, и прозрачные одежды или полное отсутствие таковых… В поле зрения попал кентавр со скрещенными на могучем торсе руками, стоящий под ветвями пихты, его взгляд был серьезен, когда он смотрел на Александра.

Юноша то и дело оборачивался на него, выкручивая шею, а потом не выдержал и спросил у первого оказавшегося поблизости сатира:

- Отчего ваш друг так на меня смотрит?

- Ты напоминаешь ему кое-кого! – захихикали дриады, бесцеремонно вмешиваясь в разговор.

Сатир лишь пожал плечами и легонько ударил краем чаши о чашу царевича.

Пиршество продолжалось так долго, что Кассандр уже не чувствовал под собой ног. Он, обнаженный, упал прямо в снег, тяжело дыша, разгоряченный, с ярко окрашенными скулами.

Рядом плюхнулся Александр, а затем и Гефестион.

- Они неутомимы, - выдохнул сын Аминтора. – Нам за ними не угнаться.

А Александр, удерживая себя на руках, потянулся губами к его губам. Гефестион немного удивился, но на поцелуй ответил. Кассандр распахнул глаза, следя за медленными движениями их губ, ласкающих друг друга, уже ощущая жар в паху.

- Пусти, - сказал он обоим сразу и сунулся к ним.

Юноши с радостью приняли его. Они целовались то по очереди, то все сразу, сталкиваясь лбами, носами и смущенно смеясь.

- У меня есть неплохое укрытие, - промурлыкал распаленный сын Антипатра. – Оставим симпосий.

Александр и Гефестион переглянулись и захохотали. То, что творилось за их спинами больше походило на оргию!

Кассандр поднялся и, пошатываясь, двинулся к горе шкур, намереваясь забраться в ее середину.



- Кассандр, проснись! – юноша вскочил на кровати.

Стоящий над ним Александр тряс его за плечо.

- Как хорошо, что ты наконец очнулся! У тебя был жар, но Аристотель сделал отвар, который хорошо помогает.

«Это что, был всего лишь сон?!» - возмущенно подумал Кассандр.

- Я принес тебе яблок, отец прислал. Поправляйся, Кассандр. Нам с Гефестионом совсем не хочется опять идти на озеро без тебя.