Занятная обложка

[DeeLatener]

Смотрите какую обложку нарыли

"Бедный Йорик Саня..."

---

[Tounezz]

Автор: Tounezz ([email protected])

Фэндом: RPS. Актеры фильма "Александр"

Название: Bohemian Rapsody

Рейтинг: R

Пэйринг: читайте (впрочем, ничего неожиданного)

Предупреждения: AU, чуточка мата



Глава 2. Примерка лаврового венца

Джонни проснулся под звон будильника и соскочил с постели. Стрелка застыла на восьми утра, из маленького динамика несся оглушительный грохот товарного состава. Парень вдавал пуговку, и будильник заткнулся и мирно затикал. Франсиско, спавший на диванчике, выпрошенном у хозяина, заворочался.

- Спи пока, Фран,- сказал Джонни, впрыгивая в джинсы,- В холодильнике Джаред оставил какую-то дрянь, разогреешь и съешь, о-кей?

Голова на подушке утвердительно мотнулась.

Джонни выпил традиционный кофе и помчался на остановку. Но во дворе путь ему преградила машина с изображением нигде не аппетитной пиццы. Дверца распахнулась:

- Вас подвезти, сэр?

- Джаред, мать твою, тебе делать больше нечего?- Джонни уселся в тачку,- И когда это ты уволился из китайского ресторана?

Рокерский раздолбай Джаред подрабатывал тем, что добросовестно развозил жратву по городу.

- Знаешь, я начал чихать от их пряностей,- наморщил он нос.

- А мне нравилось,- хмыкнул Джонни.

- Где этот твой театр?

- За следующим поворотом.



Утром в театре было, как всегда, шумно. Люди в костюмах носились по холлу, галдели и каждые полчаса бегали покурить в туалет (только всевластный Оливер Стоун мог курить в зале и в режиссерской). Джонни поднялся в актерскую.

Стоун, брызжа слюной и стряхивая пепел на пол, объяснял Мэрил Джоукс, костюмеру, что платье Айви никуда не годится.

- Здравствуйте, мистер Стоун, мисс Джоукс.

- Майерс! Почему опаздываешь? Ты мне график репетиций срываешь!

- Но ведь только без четверти девять...

- Да неужели?

Оливер пошел в зал, наталкиваясь на актеров и отрывисто ругаясь.

- Старик сегодня в зверски хорошем настроении,- сообщила Джонни Мэрил. Подошедший сзади парень схватил ее за талию и приподнял.

- Ай, Колин, ты чего!- забарахталась девушка.

- Ты сегодня так прекрасна, любовь моя! А это кто?- Колин опустил Мэрил на пол и уставился на Майерса.

- Джонатан Рис-Майерс - Колин Фаррелл,- представила их друг другу Джоукс.

- Это он, что ли, Берт?- улыбка сошла с лица Фаррелла.

- Да,- ответил Джонни, засунув руки в карманы.

- О, черт...

Джонни накануне проглядел сценарий и знал, что Берт и Артур - братья и любовники.

- Слабо тебе сыграть гея?- нагло осведомился он.

- Мне ничего не слабо сыграть,- ответил Колин, взглянув ему в лицо,- Только имей в виду: если попробуешь меня засосать по-настоящему - тебе не жить,- и пошел в зал вслед за режиссером.

- Ого какой,- присвистнул Майерс.

- Он наш лучший актер,- восхищенно пробормотала Мэрил и скрылась в костюмерной.

- И злобствующий гомофоб,- добавил Джонни вполголоса. Такого было бы интересно раскрутить. Но он не хотел проблем на новом месте и твердо решил не трогать никого из коллег.

Оливер громко ругался из зала. Майерс подтянул джинсы (черт, совсем исхудал в последнее время) и пошел на репетицию.



Элиотт перекатился на бок и посмотрел на лежащего рядом Стретча. Тот уткнулся лицом в подушку и посапывал. Коуэн осторожно дотронулся до плеча с устрашающе выступающими мускулами и погладил.

Вчера Гэри рассказал ему о том, что хозяин клуба предложил ему проиграть какому-то хлюпику за деньги, а когда Стретч отказался, приказал бойцам избить его.

- Я еще легко отделался,- мрачно говорил Гэри, цедя виски.

Элиотт почти не пил - его отца это чуть не погубило, и он решил никогда не притрагиваться к спиртному.

Гэри начал целовать его по дороге домой. Просто прижал к стене и принялся облапывать своими ручищами, ставшими в один миг такими чуткими. Сначала художник вырывался и пытался кричать, но потом сдался и стал отвечать на поцелуи боксера, обхватил его шею руками и стонал ему в рот. Они ввалились в квартиру Коуэна и занялись таким огненным сексом, какого Элиотт не помнил со времен художественного колледжа, где училось множество парней и устраивались безбашенные вечеринки, порой заканчивавшиеся оргией...

Стретч оказался очень нежным любовником. Он не сделал ничего, что могло быть неприятно партнеру, и ежеминутно спрашивал, не больно ли ему.

Коуэн встал с постели, накинул халат и отправился на кухню. Во всем теле была восхитительная расслабленность, ноги немного подрагивали от вчерашних упражнений. Он вывалил на сковородку остатки рагу и мяса, смешал с яйцами. Сзади его обняли сильные руки и потянули к себе.

- Гэри...

Он обернулся, скользнув в объятиях Стретча, и поцеловал его. Тот бесцеремонно подхватил его под ягодицы и посадил на стол у плиты.

Завтрак сгорел в угли.



- Ты не женишься на этой аристократической шлюшке!- кричал Колин, держа Джонни за воротник,- Я тебя убью, если ты это сделаешь!

- Я,- он отпустил Майерса и натуралистично всхлипнул, усевшись на скамью,- люблю тебя...

Джонни поражался его таланту. Только что он был смешливым бабником - и вот играет немного сумасшедшего, тонкого и чувствительного гомосексуалиста.

- Арт, я сам не хочу этого,- Майерс опустился перед ним на колени и заглянул в глаза.

- Давай сбежим к чертовой матери отсюда!- Колин схватил его лицо в ладони,- Пожалуйста, братишка!

Фаррелл помедлил секунду и стратно поцеловал Джонни. Тот едва не задохнулся. И кто говорил о настоящих поцелуях перед началом репетиций, пару недель назад? Язык зашарил в его рту. Майерс в долгу не остался и прикусил этот наглый язык зубами.

Раньше Колин не целовал его на репетициях. Говорил просто: "А теперь поцелуй". Стоун злился, но Фаррелл обещал, что на генеральной репетиции и премьере все будет как надо. И вот теперь...

- Колин, какого хрена?- прошипел Джонни, когда тот отпустил его.

- Тебе не нравится?- ухмыльнулся Колин.

Да, черт, ему понравилось! Его будто обожгло от этого поцелуя и ощущения рук Фаррелла за спиной.

Сзади захлопали и заулюлюкали - за декорациями, справа и слева от сцены столпились актеры. Лицо Стоуна сияло:

- На сегодня свободны,- провозгласил режисссер.

Джонни встал и поплелся в актерскую, вяло отвечая на восторженные реплики коллег. Он задернул шторку своей гримерки и сел на стул, бессильно вздохнув. В последнее время он очень переменился в том смысле, что перестал таскать в постель кого ни попадя - отчасти из-за Франа, стеснявшегося даже принимать душ с открытой дверью (братья Лето выломали ее в творческом порыве), отчасти из-за того, что уставал в театре, ведь на репетиции был дан ровно месяц. Финансовые дела Оливера, а он был владельцем Экспериментального Театра, шли неважно...

Стоун оказался добрым малым - помог Франсиско с поступлением в Высшую Балетную Школу. Преподаватели хвалили мальчика, ему даже выделили стипендию и предложили комнату в общежитии, но он продолжал жить с Джонни и Джаредом, исправно внося плату вместе с ними в конце недели. У Джареда тоже все было прекрасно - каждый день к двум часам он мчался в студию, возвращался с горящими глазами и долго рассказывал о комбиках, усилках и Расе Дигане - тот оказался отличным звукооператором. Макси-сингл 30 seconds to Mars был почти записан. Намечался концерт в клубе "У Морин" - вотчине марсиан, и Джонни ломал голову, как бы свалить с репетиций и попасть на выступление.

Зазвонил мобильник.

- Да, Джаред,- зевнул Майерс.

- Бросай все и приезжай к Морин - у нас потрясающая новость!



- Мистер Стоун, это Гэри Стретч, я вам рассказывал о нем...

Оливер оглядел боксера, почесал в затылке:

- Гэри, нам нужен монтировщик. Вы знаете, что нужно делать?

- Таскать декорации,- Стретч оскалил белые зубы в улыбке.

- Точно.

- Справитесь?

- А то!

- Отлично, можете приступать,- режиссер поднялся и поковылял к себе. Видно, ногу отсидел.

Гэри повернулся к Элиотту:

- Спасибо, Эл.

- Ну не возвращаться же тебе к этим ужасным людям,- Коуэн прильнул к любовнику и счастливо посмотрел на него.

- Это ты нарисовал?- кивнул Стретч на декорацию к "Дому под небесами": мрачноватый английский сад, темное небо, будто перед грозой, стена старого дома.

- Угу.

- Здорово!

- Гэри?

- Да?

- Пойдем в мастерскую...



Вылетевший из актерской Джонатан натолкнулся на целующуюся парочку:

- Простите,- пробормотал он.

- Ничего,- произнес кудрявый светловолосый художник, его сосед по Хевенс Дор. Он обнимал высокого крепкого мужчину с черными волосами. Майерсу его лицо показалось знакомым.

В спешке Джонни спустился по лестнице и поймал такси.

- Кто это?- удивленно спросил Гэри, когда видение запрыгнуло в машину.

- Джонни Майерс,- отозвался Элиотт.



- Клодин, зачем ты меня туда тащишь? Я не хочу ни на какой концерт!- Колин нехотя плелся за сестрой.

- У меня две контрамарки, а ты единственный, у кого есть нормальная тачка. Ко-о-олин, выступление начнется через двадцать минут, я прошу тебя!

- Ладно,- смячился он,- Но ты ставишь мне выпивку.

- Ну, колу я тебе обеспечу,- ухмыльнулась девушка, позванивая мелочью в кошельке.



Майерс ворвался в клуб. Марсиане таскали аппаратуру на сцену.

- Джонни,- помахал ему Шеннон,- У нас просто умопомрачительная новость...

- Мы на первом месте на Y-fm!- выпалил Мэтт. Он подскочил к Джонни и сграбастал его в обьятия.

- Мэтт, руки убери,- прорычал появившийся внезапно Джаред. Тот подчинился.

- Джа, ребята, поздравляю!

- Спасибо, Джонни. Этот сумасшедший Диган решил устроить концерт прямо сейчас,- Томо театрально вытер лоб.

Майерс помог им со всеми их проводами и колонками, и они отправились в бар. Клуб быстро заполняли люди.

- Сейчас начнем,- Джаред сорвался с места и побежал за сцену.



- Ну вот, мы все-таки опаздали,- надула губы Клодин.

Колин выбрался из машины, и они поспешили ко входу, расталкивая любопытных и безбилетных.

В небольшом зале грохотала музыка. Нечто вроде нью-метал - Колин не очень любил такую и собрался уже утопить испорченный вечер в пиве, как вдруг сильный пронзительный голос, рванувшийся из колонок, приковал его к месту. Он взглянул на сцену и обомлел.



- Все было отлично, Джа!- Майерс протянул Лето бутылку холодного пива.

- Спасибо! Знаешь, я в какой-то момент просто забыл, что нужно петь,- щеки Джареда немного зарумянились от духоты и волнения,- Я и играл на автомате, можно сказать, руки за меня играли...

В толпе сновали люди, раздавашие компакты марсиан.

- Пойдем к остальным,- сказал Джонни. Джаред спрыгнул со сцены и пошел за ним.

- Джонни!- окликнул кто-то.

- А, Колин,- Майерс обернулся.

- Не познакомишь нас со своим звездным другом?- попросила Клодин.

- Так и быть. Джаред, это Клодин и Колин Фарреллы, они играют со мной в театре.



Джаред облизнул пересохшие губы и пожал руку Фарреллу. Колина залихорадило - ведь весь вечер он завороженно наблюдал за этим парнем, так органично выглядевшим на сцене, за тем, как Джаред сладострастно закрывал глаза, будто отдаваясь всем этим людям, которые выкрикивали вместе с ним слова его песен.

- Отличное шоу,- выдавил он взволнованно.

- Да,- подтвердила Клодин,- Колин вообще не любит такую музыку, а тут глаз со сцены не сводил...

Джонни взглянул на Колина, приподняв бровь и ухмыляясь. Но тот ничего не заметил.

- Мы собираемся отметить выпуск нашего первого диска, не хотите с нами?- пригласил вежливый Джаред.

Колин неприлично быстро (по мнению Майерса) кивнул, и они пошли в комнатку марсиан.



Колин медленно сходил с ума, сидя рядом с Джаредом Лето. Из-за тесноты тот был так близко, что Фаррелл слышал его одуряюще притягательный телесный запах. Он вылил в себя галлон пива, но наваждение все не исчезало. Джаред что-то рассказывал, смеялся, изображал кого-то - Колин все слышал будто издалека.

Фаррелл, никогда не заглядывавшийся на парней, спрашивал себя, почему этот рокер кажется ему таким сексуальным, и не находил ответа.

Наконец Клодин поднялась и попрощалась с остальными, утягивая брата за собой. Все в Колине протестующе кричало, не желая покидать это небесное создание с синими, блестящими как звездное небо, глазами.

- Пока, ребята,- произнес он, надеясь, что Джаред оглянется на него. Тот не подвел - так посмотрел напоследок, что у Фаррелла колени подогнулись:

- Пока.

Колин и Клодин вышли.

- Классная девчонка!- воскликнул Шеннон.

- Обломись, чувак,- ласково улыбнулся ему Джонни,- Брат к ней никого не подпускает, он делает мне страшные глаза, когда я целую ее. Ну, по роли,- объяснил он Мэтту, считавшему всегда, что Майерс - самый голубой гей на свете.

- И все-таки,- Шеннон мечтательно посмотрел на дверь,- Клодин отличная девушка. Да, Джаред?

- А?- Джаред недоуменно посмотрел на брата,- Колин? Да, прикольный...

- Да, братишка, иди-ка домой,- Шеннон погладил его по голове, а Джонни и Мэтт хитро переглянулись.

Издевательство на любимой джаредовой фоткой в тему:

---

С праздником весны!!!

[DeeLatener]

Теперь весну невозможно отрицать!

Прекрасные фемины, нимфы, наяды и дриады! поздравляю вас с вашим праздником! Желаю, чтобы в вашем доме всегда было много света, цветов и радости!

---

[Tounezz]

Вот я и до AU докатилась... Эта сказка будет м-м-ммногосерийная



Автор: Tounezz ([email protected])

Фэндом: RPS. Актеры фильма "Александр"

Название: Bohemian Rapsody

Рейтинг: PG-13

Пэйринг: читайте (впрочем, ничего неожиданного)

Предупреждения: AU, чуточка мата

Комментарии: возраст героев, события, место действия, названия - все выдумано. Спектакля "Дом под небесами" тоже не существует



Глава 1. Врата Рая

В комнате зазвонил телефон. Парень, спящий на раскуроченной постели, нашарил трубку и прижал к уху:

- Да, мать твою?

- Оу, неудачная ночь?

- Джаред, сволочь, зачем ты меня разбудил?

- Джонни, сегодня в Экпериментальном Театре кастинг для какой-то постановки.

- Охх...- Джонни сел на кровати, потирая глаза,- Думаешь, стоит?

- Выпей кофе и топай,- не терпящм возражения голосом сказал Джаред и положил трубку. Ее отдаленный стук был будто взрыв в похмельной голове Джонни. Он запустил руку в волосы, пытаясь их распутать, но понял, что ему это не удастся.

- Все, состригу их к чертовой матери,- он встал и поплелся на маленькую кухоньку пить холодный кофе, оставленный заботливым соседом.

Каждый день его ждала одна и та же программа: кофе, кастинг, обед у какого-нибудь табльдота, а вечером, если повезет, выступление или, очень редко, спектакль. А потом на выбор: пьянка и трах с едва знакомым человеком или объятия холодной узкой постели в Хевенс Дор. Джонни усмехнулся, разогревая воду в чайнике. Кому пришло в голову назвать этот прогнивший пансион Вратами Рая? Тут селились бедные, но еще недостаточно опустившиеся, чтобы жить в каком-нибудь сквоте. В основном это были молодые актеры вроде Джонни, художники, писатели, музыканты. Словом, непризнанные гении. И, что самое ужасное, среди них были действительно талантливые люди.

Джонатан морщась выпил теплую коричневую жижу, в промежутках между глотками надевая брюки, рубашку, жакет. Если бы Джаред был дома, он бы обязательно заставил его позавтракать (молодой ирландец был так рассеян, что частенько забывал о еде и мог свалиться в обморок от голода), но сегодня его брат Шеннон позвонил ни свет ни заря и вызвал на срочную репетицию. Джаред и Шеннон играли в группе 30 seconds to Mars и вот уже пять лет пытались добиться контракта на запись диска.

Джонни сбежал с лестницы с покосившимися перилами и окинул взглядом двор: каких-то четыре ярда, заросшие сорняками, уже пожестевшими от дыхания осени, кирпичная стена соседнего дома, такого же клоповника, стол, за которым летом играли в шахматы хозяин, мистер Килмер, и его приятели. Юноша поежился под тонким жакетом, поднял воротник и припустил к автобусной остановке.



- Франсиско, ты никуда не пойдешь!- пожилой испанец ударил кулаком об стол.

- Пойду!- в глазах темноволосого мальчика стояли слезы. В руках он держал чемодан.

- Сын, ты должен учиться,- попытался смягчиться отец.

- Я и буду учиться - танцам!- упрямо заявил Франсиско.

- Твои танцы тебя не прокормят!

- Ты еще обо мне услышишь, папа!- мальчик бросился вон из комнаты, выбежал на крыльцо, помедлил минуту, а потом решительно шагнул вниз по ступенькам:

- Прощай, папа...- и зашагал прочь, встряхивая тонкую руку с чемоданом в ней.



- Так, пиши: Джонатан Рис-Майерс. Хмм, Кэри, позови Мэрил с костюмом... Кажется, у нас есть Берт,- объявил важный главреж. Подперев подбородок, он разглядывал Джонни.

Взгляд как у аллигатора, содрогнулся Джонни. Он ответил своим фирменным "ой, не подходи", выработанным еще в те уличные годы, когда мать бросила его, и ему пришлось выживать в большом негостеприимном городе. Если бы не Джаред, он бы тогда просто сторчался или стал бы спать за деньги со всякими старыми извращенцами. Он помотал головой, отгоняя воспоминания.

- Джонатан!

- Да, сэр.

- Я говорю, придешь завтра на репетицию! В девять, и чтобы без опазданий.

- Конечно, мистер Стоун.

- А теперь иди в костюмерную и спроси мисс Джоукс.



- Джа, ты мой ангел-хранитель,- радостно орал в трубку Майерс.

- Господи Иисусе, неужели я дождался этих слов?

- Он взял меня на одну из главных ролей!- продолжал он восторженно, не обращая внимания на ехидные интонации в голосе друга.

- А что за спектакль?

- Называется "Дом под небесами",- Джонни повертел в руках сценарий.

- Почти что наш Хевенс Дор... И о чем он?

- Что-то про приведение, грехи, но в конце - венчание.

- Ого!

- А как у вас дела?

- Ну, кажется, непохо,- уклончиво ответид Джаред.

- Да колись уже!

- Приеду - расскажу.

Джонни повесил трубку и вышел из телефонной будки. Приближалось время обеда. Он решил поехать домой и что-нибудь приготовить сам, ведь, судя по голосу, у Джареда тоже хорошие новости. Хмурый осенний день показался ему вдруг просто великолепным и он тихо насвистывал, засунув руки в карманы. Он остановился на мосту, облокотился на перила. Внизу бежала бурая река, быстрая, холодная. Пахло мокрой шерстью.

Вдруг Майерсу послышался какой-то звук и он обернулся.

- Черт,- выдохнул он,- Парень, слезь оттуда!

На перилах стоял, чуть покачиваясь, мальчик лет семнадцати с длинными темными волосами. Он с ужасом посмотрел вниз и двинулся вперед, но в последний момент Джонни успел ухватить его за пояс.

- Какого хрена ты делаешь?- вопросил Джонни. Мальчик глянул на него удивленно и промолчал. Он был в состоянии шока - он ведь решил уже свести счеты с жизнью, как вдруг пришло спасение из ниоткуда.

Вот это глаза, ошарашенно подумал Майерс. Он осторожно поставил парня на ноги, но тот пошатнулся и снова оказался в руках молодого актера.

- Пойдем-ка отсюда,- пробормотал Джонни. Мальчик двигался как во сне, ведомый Майерсом. Лихим жестом актер остановил такси, будто каждый день на них разъезжал, и втолкнул своего спутника внутрь. Тот вдруг дернулся и попытался выбраться, но Джонни удержал его и сел рядом:

- Все в порядке, мы поедем ко мне,- он ласково улыбнулся.

Парнишка затих и снова обдал своего спасителя взглядом глубоких карих глаз. Машина тронулась.



Джаред поднял кружку пива над головой:

- За наш будущий платиновый альбом!

Музыканты - Шеннон, Мэтт и Томо - поддержали тост криком "ура". Кружки столкнулись, едва не треснув, пиво полилось на стол, а потом и в глотки "марсиан".

- Это все Рас устроил,- с уважением произнес Шеннон.

- Рас?- переспросил Джаред, слизывая пивную пену с губ.

- Ну да, у него есть связи на Jim/Kerr Records, он услышал нас на прошлой неделе у Морин и заинтересовался.

- И?

- Он устроит нам время на студии. Он хочет стать нашим менеджером,- пояснил Мэтт.

- А вот и он,- Шеннон указал на дверь погребка.

- Вау!- воскликнул Джаред, увидев ярко и щеголевато одетого мужчину. Ярко-голубые джинсы, рыжий свитер, длинный шарф и берет а-ля Боб Марли.

- Рас!- замахали руками музыканты. Мужчина направился к их столику.

- Привет, ребята.

- Рас, это Джаред Лето, наш вокалист и ритм-гитарист,- представил Томо,- Джа, это Рас Диган.

- Вы растаман?- не удержался Джаред, пожимая жилистую загорелую руку Дигана.

- Нет,- безмятежно улыбнулся тот.

- Прости его, Рас,- сказал Шеннон, отдавливая под столом ногу брату,- Он слишком обрадовался. К тому же, ему нельзя пить. Даже пиво.

- Ничего страшного. Джаред, можешь называть меня на "ты".

Джаред усмехнулся про себя. Неужели этот Рас всегда такой вежливый и милый?

- Идет, Рас.



Джонни не знал, зачем везет в их с Джаредом съемную квартирку этого неудавшегося самоубийцу. Может потому, что мальчик напомнил ему его самого в этом возрасте, такого же отчаявшегося и неприкаянного. Тогда он частенько задумывался о смерти как об избавлении, но, к счастью, так и не решился на это.

В такси парень неожиданно заплакал. Шок прошел, он осознал, что чуть не убил себя, и теперь рыдал, закрыв ладонями лицо. Джонни не пытался его успокоить, зная, что слезы сейчас пойдут ему на пользу.

Такси остановилось у Хевенс Дор, и Джонни протянул водителю смятую купюру. Тот хмыкнул и оглянулся на мальчика. Майерс поспешно выволок его из автомобиля.



- Ого! Кто это?

- Джонатан Рис-Майерс, тьфу ты, длиннющее имя,- Оливер Стоун затянулся сигаретой,- Он будет играть Берта, Клодин.

- Моего жениха!- воскликнула девушка,- То есть, жениха Айви.

- Он очень неплох на мой взгляд.

- А...- Клодин замялась,- Вы уже решили, кто сыграет Артура?

- Хмм,- прищурился режиссер,- Я хочу предложить эту роль твоему брату.

- Колин никогда не согласится целоваться с парнем, да еще прилюдно!- выпалила Клодин,- Ой, простите, мистер Стоун...

- Придется. Никто, кроме него эту роль не сделает.



- Меня зовут Джонни,- представился Майерс, запирая дверь изнутри.

- Франсиско,- прошептал мальчик. Он подозрительно озирался по сторонам, но во взгляде не было страха.

- Проходи в комнату, Франсиско, располагайся.

Джонни прошел на кухню и сварил свежий кофе, заглянул в холодильник и выудил из него пакет молока. Открыл, критически понюхал и выплеснул в кастрюльку.

Через пару минут он вошел в гостиную (по совместительству - спальню Джареда), неся кофе с молоком и пачку печенья. Франсиско сидел на диване неестественно ровно. От истерики не осталось и следа - он выглядел спокойным и даже немного надменным.

- Джонни, спасибо вам,- тихо произнес он, отхлебывая дымящийся кофе из чашки,- Но... зачем вы это сделали?

Майерс уселся рядом:

- Ну не мог же я позволить тебе убиться прямо у меня на глазах!

- Я бы в отчаянии...

- Могу тебя понять.

Франсиско благодарно взглянул на Джонни:

- Я ушел из дома, чтобы заняться тем, чем мечтаю!

- И чем же?

- Я хочу танцевать!- заявил мальчик, заранее готовый к насмешкам. Но Джонни не засмеялся и не стал его дразнить.

- Я пытался поступить в балетную школу,- продолжал Франсиско, поощряемый молчаливым участием Майерса,- Но мне сказали, что набор уже завершен... У меня кончились деньги. Не мог же я вернуться к отцу!

- Ох, Фран,- вздохнул Джонни,- Я знаю, каково это. Правда, у меня была совсем другая ситуация.

Он поднялся:

- Посиди тут, хорошо? Я схожу в бакалею, а то скоро вернется мой сосед. Мы подумаем, как тебе помочь,- крикнул он уже из прихожей.



Джаред ввалился в квартиру, весело напевая "Show must go on" и прикрывая горлышко бутылки в бумажном пакете, чтобы не расплескать пиво.

На его диване в гостиной спал незнакомый черноволосый юноша, по-детски подобрав ноги. Подойдя, Лето тронул его за плечо:

- Эй, парень!

Мальчик сонно заморгал и сел:

- Добрый вечер. Я - Франсиско.

Джаред слегка опешил: когда Джонни приводил кого-нибудь домой, то этот кто-то старался смыться с рассветом, а не знакомился с Джаредом...

- Джаред Лето,- сегодня просто день знакомств,- А где Джонни?

Франсиско улыбнулся:

- Пошел в магазин.

Ого, подумал Джаред, с каких это пор он заботиться о продовольствии?

Фран вскочил с дивана:

- Простите, я, наверно занял ваше место!

- Ничего, лежи. Слушай, Франсиско, ты э-э-э... друг Джонни?

Фран замялся:

- Ну, можно сказать, что он мой единственный...

- Без подробностей,- оборвал его Джаред,- Джонатан - мой друг и я не хочу сказать о нем ничего плохого, но... вряд ли ты будешь любовью его жизни, Франсиско.

Мальчик вытаращился на него, а Лето просто понесло:

- В его постели никто не задерживается дольше двух дней - это если с перепоя, а...

- Джа, скотина пьяная, что ты несешь?

В дверях стоял Джонни с двумя огромными пакетами с клеймом бакалейной лавки. Он нехорошо щурил глаза.

- Выйдем-ка,- он подошел к соседу и выволок его в коридор.

- Какого черта ты устроил?- в гневных голубых глазах Майерса полыхали молнии.

- Джонни, ты чего?- Джаред высвободился,- И кто этот пацан?

Актер прислонился к стене:

- Мой друг.

- Еще не стемнело,- усмехнулся Джаред,- У тебя не появляются друзья раньше полуночи...

- Джа, я его сегодня от смерти спас,- Джонни посмотрел на него с упреком,- Он пытался прыгнуть с моста на Остин-лодж.

- Господи,- прошептал Лето.

- Ну не мог я просто снять его с перил и оставить одного, понимаешь!

- Тише, Джонни, я понимаю. Но... что ты будешь делать дальше?

- Не знаю, Джа,- Майерс потер лоб.

- Ну, для начала надо пообедать,- вдруг улыбнулся рокер,- Что там у тебя в пакетах?



- Значит, ты танцуешь, Фран?- осведомился Джаред, накалывая кусочек мяса на вилку.

- Да, немного,- покраснел юноша. Джонни похлопал его по плечу:

- Не тушуйся.

- Я спрошу своих знакомых насчет балетной школы.

- У тебя появились нужные связи, Джа?- спросил Майерс игривым тоном.

- Может быть,- в тон ему ответил Лето, похлопав ресницами. Они рассмеялись.

- А чем ты занимаешься, Джаред?- осмелел Франсиско.

- Рок-звезда местного значения,- хохотнул Джонни.

- Пошел ты, козел,- миролюбиво отозвался Джаред,- Ну да, я играю в группе. И скоро у нас будет контракт с Jim/Kerr, чувак!

- Джа! Блин, я и забыл, что у тебя были какие-то новости! Черт, поздравляю.

- Спасибо, козел. Но ведь тебя тоже есть с чем поздравить, так?

- Да, сэр, но тебе я все уже рассказал. И знаешь что? Надо это отметить!- Джонни встал и стал греметь в буфете времен Марии Стюарт, который, впрочем, никак не тянул на ценный антиквариат.

- А Джонни..?

- Джонни актер,- объяснил Лето,- Теперь - актер Экспериментального Театра!

- Да, детка!- Майерс, улыбаясь, вернулся с бутылкой хереса и тремя бокалами. Он разлил вино:

- За успех. И за то, чтобы Франу тоже повезло!



- Боже, мистер Стретч, что с вами?- похожий на барашка молодой человек подбежал к крепкому черноволосому мужчине, сердито сплевывающему кровь на лестницу. Его нос тоже кровоточил, на скуле был здоровенный синяк, а левую руку он придерживал правой.

- Отвали, Коуэн!

- И не подумаю,- парень взял его под руку и потащил наверх, в свою квартиру,- Вам нужно промыть раны.



- Нет, мистер Стоун, да ни за что!

Режиссер злобно посмотрел на упрямца, развалившегося перед ним в кресле:

- А я говорю - ты это сыграешь, Колин, и нечего демонстрировать мне свою распальцовку! Звезда, бл*дь!

- Я сказал свое слово.

- А я сейчас скажу свое, парень. Ты уволен!- заорал Стоун, приподнимаясь. Колин, крепкого сложения, с ежиком темно-русых волос и недельной небритостью, тоже привстал. Они смотрели друг на друга, не мигая, как змеи, изготовившиеся к прыжку. Внезапно Колин рассмеялся и сел обратно:

- Так и быть, я возьмусь за роль этого педика Артура, сэр.

- То-то же,- режиссер, довольный, тоже опустился на стул.

Колин встал и направился к выходу.

- Ведь без меня ваш театр и дня не простоит!- выкрикнул он уже в дверях. Не дожидаясь ответа Оливера, он быстро зашагал прочь.

- Паршивец,- усмехнулся Стоун и закурил,- Как бы ты мне все не запорол...



- У тебя есть что-нибудь выпить?- Стретч нехотя присел в кресло.

- Нет,- спокойно ответил Коуэн.

- Черт! Элиотт, как же ты живешь без бухла?- искренне удивился мужчина.

Коуэн улыбнулся и ушел на кухню за аптечкой. Спирт, йод, какой-то дурно пахнущий антисептик, бинты, пластырь. Сойдет.

- Гэри, немного пощиплет.

- О, я не заплачу,- криво ухмыльнулся Стретч и поморщился. Скула ужасно болела.

Элиотт принялся тыкать ему в нос тампоном, смоченным в какой-то вонючей дряни, отчего в носу стало нестерпимо жечь. Но Гэри помнил свое обещание и правда не заплакал. Прохладные пальцы прошлись по ноющей скуле, немного успокоив боль.

- Спасибо, Эл.

- А что с рукой?

- Ничего страшного,- он встал,- Ну, я пойду.

- Гэри, кто вас избил?-тихо спросил Элиотт. Стретч сжал зубы:

- Спустимся в бар, Коуэн, я угощу тебя.

Элиотт Коуэн был художником-декоратором в Экспериментаьном Театре и, как и Гэри, Джаред и Джонни, обитал в пансионе Хевенс Дор. Правда, он не был знаком с молодым актером - тот не был особенно общителен с соседями. Этот старый дом и правда собрал под своей местами обвалившейся черепицей множество страстных творческих натур, живущих впроголодь ради своей неясной цели и надеющихся когда-нибудь покорить свой персональный Олимп.

---

[desert_garden]

Глава эта, если честно, было самое первое, что я написала из этой истории еще летом, не все, конечно, "рыбу", но это то, ради чего я писала вот эту длинную прелюдию, что вы так долго читали, мои любимые читатели.

В этом мое все.



название: Встретимся в следующей жизни. Глава 15.

имя автора: Bagoas-alter-ego

фэндом: Alexander the Great, историческая личность и мифологический герой

рейтинг: PG 13

summary: к Принцу приходит понимание своего предидущего воплощения.

от автора: Александр, Гефестион, Багоас принадлежат истории, однако мой взгляд на них как автора достаточно своеобразен и любые несоответствия исторической справедливости прошу воспринимать как художественную интерпритацию образов. Любое использование текста целиком, или отдельных его частей, возможно только с согласия автора.

посвящения: Всем моим дорогим читателям. Спасибо, что так долго следите за событиями моей не короткой истории, для меня это важно и нужно, я не прощаюсь, мы будем вместе еще несколько глав, однако апогей достигнут и я счастлива отметить это событие вместе с вами

Прозрение

15. Прозрение



Александр не имел привычки отступать. Взглядом дав понять своему спутнику, что этот поединок присужден только двоим, он закрыл за собой дверь и обошел больничную койку.

Оглядевшись, молодой любовник бессознательного пациента, взял свободный стул, стоявший тут же у стены, и сел на некотором расстоянии от пожилого.

- Меня зову Александр, - представился он, - я тот, с кем этот парень изменял вам.

Лиселидис, не торопясь с ответом, внимательно рассматривал новоприбывшего, отпустил руку юноши, аккуратно положив ее на край кровати, и откинулся на спинку стула:

- Я ожидал что-то в этом духе, - он подтверждающее кивнул головой, жест получился величественным, - в последнее время он изменился, - и через паузу, - а у мальчишки не дурной вкус.

Александр не заметил язвительного комплимента, сделанного с видом знатока.

- Это моя вина, - он кивнул в сторону силуэта под стерильным хлопком, - то, что случилось.

- Не спеши убиваться, - Лиселидис демонстрировал железную выдержку, голос его звучал абсолютно спокойно, - парень не признавал скоростей ниже 200. Долго это не могло продолжаться.

Молодой человек посмел, наконец, взглянуть на восковую маску, в которую превратилось знакомое прекрасное лицо. Пухлые губы, так часто впускавшие в сладостные глубины нежного рта его член, теперь безвольно охватывали прозрачную трубку какого-то медицинского аппарата. Сердце тоскливо заныло.

- Тогда, почему ты позволял ему…?

- За рулем он был счастлив.

Александр вздохнул и склонил голову. Он должен был ненавидеть этого человека, но то, что Лиселидис в разгар рабочего дня сидел здесь, и держал за руку своего… э…это не вязалось ни с какими его теориями.

- Как он?

- В коме.

- … и насколько все плохо?

- Расслабься, - Лиселидис тоже вздохнул, видимо, приняв решение оставить разборки на более подходящее время, - в целом ничего страшного. С искусственного дыхания сегодня снимут. Он имел хорошую привычку пристегиваться, да и подушки сработали. Вот только головой ударился сильно, потерял сознание и больше в себя не приходил.

Спирос встал, вслед за ним поднялся и Александр.

- Нет, нет, оставайся. В таком виде он с тобой все равно не сбежит. Я пойду, раз у него появилась компания. Мое время дорого стоит. Заеду вечером – сказал грек и, не оглядываясь, вышел.





Оставшись один, ибо вряд ли бессознательное тело можно считать за полноценного человека, молодой мужчина как зачарованный некоторое время смотрел на белую дверь, а потом рухнул на стул, схватил все так же безучастную, неподвижную руку, и прижался к ней губами.

Несмотря на уверения мудрого соперника, он чувствовал жгучую вину. Одинокая слеза прокладывала соленую дорожку по небритой щеке.

- Господи, прости меня, я был таким слепцом! Я думал только о себе, а ты был прав, ну какой из тебя, к черту, Багоас, с твоим-то норовом? Зачем я вцепился в этот призрак прошлого, ведь нам было так хорошо вдвоем, мне и тебе, каково бы ни было твое имя.

Александр подтянул стул, подсаживаясь ближе, наклоняясь почти вплотную к неподвижному лицу, словно боялся, что безучастный, безответный собеседник не услышит его, не почувствует, не поймет. Мягкое тело под руками, отделенное от него лишь равнодушным белым хлопком, едва заметно пахнущим чем-то казенным. Белье в больницах, каким бы стерильным оно ни было, никогда не несет в себе уюта домашней постели. Скорее - святость смертельного одра. Холодок от этой мысли заставил Александра поежиться, словно в ознобе и еще ближе прильнуть к бледному лицу, резко очерненному черной, растрескавшейся дырой волос.

С такого близкого расстояния застывшие, раскрытые, почти онемевшие губы с голубоватыми прожилками, смятые, некрасиво придавленные толстой прозрачной трубкой, производили болезненно-отталкивающее впечатление. Мужчина коснулся их пальцами. Мягкие, податливые, теплые, еще живые, он погладил их, дотрагиваясь, будто случайно до влажной поверхности слизистой, обещая сам себе: «Только очнись, умоляю, только очнись. Я буду целовать тебя столько, сколько захочешь, буду тискать тебя и ласкать бесконечно, потакать всем твоим желаниям, исполнять все твои прихоти. Лишь бы ты знал, как я люблю тебя, как я хочу быть с тобой». Он сжал в ладонях голову мальчика и зарылся лицом в пахнущие лекарствами волосы.





Принц отодвинул тяжелую, пыльную портьеру. Сумрачный зал, освещенный неровным светом факелов. Посреди огромной почти пустой комнаты, у странного сооружения напоминающего небольшое святилище с алтарем, скорчившаяся на коленях тонкая фигура. Скороговорка молитвенных фраз неразборчивым шепотом. Потихоньку приблизившись к распростертому на каменном полу человеку, он понял, что тот еще совсем молод.



Юноша повернул лицо на звук шагов, Принц отшатнулся как от удара, он будто глянул в зеркало…



- Зачем ты пришел?! – подведенные черным глаза его пылали, волосы разметались, он белее всего походил на разъяренную фурию, вскочил на ноги и начал трясти непрошенного гостя за плечи, – разве мало пролил я слез перед изваянием Митры, что бы теперь ты шатался здесь?! Разве для этого вымолил я встречу с возлюбленным в следующей жизни?!

Шокированный, раздавленный, едва дыша, Принц прошептал невесть откуда взявшиеся слова:

- Но, он ведь еще не умер?

- Тело, - горькая усмешка – да, оно еще живо, но душа – воспаленные глаза, окруженные синеватыми полукружиями, следами бессонных ночей, впились в него и медленно наполнились слезами, - она уже давно воссоединилась с Гефестионом.

Крупные капли скатились по щекам, губы юноши задрожали, он оттолкнул порожденное собственным горем создание и упал на каменный пол, корчась как будто в судорогах.

Сердце Принца сжалось от боли, он почувствовал бесконечную вину и обязанность перед этим, казалось бы незнакомцем, однако где-то глубоко внутри него вдруг как будто лопнуло что-то натянутое до предела, и чувство разлилось теплой волной: он понял кто он.

Тихо-тихо, пугаясь малейшего шороха, «новый» Багоас опустился на колени перед распростертым телом предыдущего, и тронул дрожащее плечо обтянутое шелковой пурпурной тканью.

- Не плачь, – утешил Принц голосом таким тихим, словно он боится его, слова давно забытого языка складывались без малейшего напряжения. Он склонился над замершей вдруг фигурой с неведомо откуда взявшимся чувством бесконечной нежности. Тяжелые локоны посыпались вниз от движения безутешного юноши. Он поднял голову и убрал с лица смоляную завесу. Сосредоточенные, влажные глаза, уставились на Принца, и, казалось, заглянули в самое сердце. Впрочем, так оно и было, душа ведь у них была одна на двоих.

Незваный гость протянул руку и скользнул ладонью под тяжелую ткань многослойных одежд, расшитых огненными драконами. Сказать, что он знал это тело, как свое собственное, было ни сказать ничего. Его ладонь заскользила по коже, такой же гладкой, что и шелк роскошных одежд Багоаса.

- Ты такой красивый.

Огромные, влажные от слез глаза закрылись, едва слышный стон наслаждения слетел с искусанных, пунцовых губ. Принц смотрел на восхитительное очертание утонченного лица, обрамленного брутально-черной, растрепанной копной волос в контражуре пламени лампады в углублении алтаря, и чувствовал, как дыхание сбивается с ритма у него в груди, ощущая, мистическим образом, блаженство, разливающееся по напряженному телу под его руками.

Страстный поцелуй слил их в единое существо, как будто неся в себе тайный, сакральный смысл.

- Я сделаю все, что ты скажешь.

- Иди к нему, - медленно, как заклинание произнес перс, открывая глаза, - я хочу быть с ним…



Принц очнулся ранним утром, и до того как пришла боль, даже успел подумать, какой яркий, удивительно реалистичный сон ему приснился… про самого себя. А потом голова вдруг словно раскололась на двое, он застонал и погрузился в ад, окрашенный кроваво-красным. Потом опять очнулся, и на этот раз чувствовал себя каким-то ватным, словно пришибленным, и догадался о болеутоляющих.

Пришел врач, спрашивал, как его зовут и прочие глупости, видимо, проверяя, не сбрендил ли он. Был очень доволен ответами, так что все, скорее всего, нормально.

Принц, расхрабрившись, попробовал привстать и, с помощью сиделки, у него это получилось.

- Э… доктор, - голос его был слаб и тонок, но вполне уверен, - что со мной?

Бородатый, улыбчивый мужчина среднего роста и мощного телосложения, в белом халате улыбнулся ободряюще:

- Да, в общем-то, ничего сильно страшного. После того, что случилось, тебе, можно сказать, повезло. В основном у тебя сейчас должна болеть голова, это по причине сотрясения мозга. Всякие мелкие ушибы пройдут раньше, чем я отменю тебе обезболивающие.

Он помедлил секунду, рассматривая мальчика, как если бы тот был подопытным кроликом.

- Послушай, сынок, - менторский тон врача, вдруг, сменился на торопливый, выражение едва сдерживаемого любопытства вытеснило профессионально-ободряющее, - тебе, случайно, не привиделось ничего необычного перед тем как ты пришел в себя?

Принца несколько удивила неожиданная перемена темы, но он был рад поделиться собственными странными видениями.

- Мне снился сон, не обычный сон, - теперь его подробности уже начали тускнеть в тяжелой, как будто дурной голове, - там был я, вернее даже два меня… наверное я просто бредил, - он почувствовал себя неловко, его видение несло в себе глубоко личный, интимный смысл, который ускользал от затуманенного наркотиками сознания.

- Послушай, это явления редчайшие, но в медицине описаны случаи, когда в состоянии клинической смерти люди видят картины из прошлой жизни. В «скорой», по дороге в больницу, ты говорил на каком-то странном языке, я записал твою речь на диктофон, ее никто не может понять. Я имею в виду никто вообще. Я давал послушать эту запись пациентам и персоналу разных наций, поверь мне, у нас в больнице целый интернационал: никто, ни слова. Я отдал кассету на экспертизу, они сказали, это какой-то древний мертвый язык, какой, нужно обращаться к историкам. Я могу дать тебе послушать запись, может быть, ты что-то нам объяснишь?

Принц, ощущая нервную дрожь, растерянно кивнул.

Мужчина вынул из кармана старомодный кассетный плеер, явно заготовленный специально, и нажал на кнопку…



- Иди к нему, я хочу быть с ним, - прошептали губы юноши против своей воли, словно сведенные судорогой.

Безудержными струями покатились из глаз обжигающие слезы. Он обхватил голову руками и заревел в голос, завыл так жутко, как умел когда-то давным-давно. Все ужасные воспоминания его бессмертной души хлынули, затопив сознание грязным селевым потоком кошмарных образов детства, юности…

А потом наступила тишина, видимо, медики хорошо знали свою работу. Когда белый равнодушный квадрат больничного потолка снова повис над ним, он был неестественно спокоен.

На вопросы, задаваемые вкрадчивым голосом профессионального психотерапевта, отвечал в основном отрицательно: нет, ничего такого, просто голова болит, ничего не помню. Не хватало еще, чтобы его упекли в психушку за то, что он теперь знает… кто он.

Он думал, это зов тела, а оказалось, души. Александр…





Когда их впустили, наконец, в палату и Принц, повернув голову, взглянул на него, словно все горы этого мира разом свалились с плеч. Американец кинулся обнимать и целовать любимое, пока еще бледное лицо.

- Господи, я знал, что ты уже очнулся, и был здесь все это время, но меня не пускали к тебе. Что случилось, тебе было плохо?

Юноша покачал головой и прошептал одними губами, не отрывая пристального взгляда огромных, бездонных глаз.

- Нет, мне было хорошо.

По его щекам потекли слезы. Сначала по одной, скатываясь крупными каплями, потом все чаще и неудержимее, истерзанная эмоциями и болью психика не могла более удерживать рыданий, и они забились гулким эхом в пустом пространстве, холодной безразличной палаты.

Это был даже не он, а кто-то внутри него, кто так долго ждал, и цеплялся изо всех сил за последнюю надежду, безнадежно угасающую во тьме столетий.

Прижав к себе белокурую голову так сильно, как только мог, юноша безутешно плакал, и у двух сильных мужчин не находилось слов способных облегчить его страдания. В какой-то момент он нашел рукой руку Гефестиона, стоявшего у изголовья с другой стороны больничной койки, и сжал ее. Растроганный, воин ответил на этот знак пылко и искренне, целуя побелевшие от напряжения острые костяшки, прося и даруя прощение. За все, и навсегда.

Те, кому повезло родиться заново, они поняли, или точнее сказать почувствовали, что что-то произошло, что-то изменилось в этом мальчике, ведь каждый из них так же прошел этот путь, вовсе не усеянный розами, но неизбежный и очищающий, как священное пламя…

---

[Tounezz]

Ди, как говорит мой массажист - "Хочешь? Получишь!"

Конечно, Геф похож на пережравшего Стэна, а Саня - на Твика (ну, помнишь:"Божемойкакойстресс!!!!!!!!!!!!!!!!!!"), но зато быстро

Интересно, о чем думает Кассандр?

---

АНОНС!

[Spirit Ishtar]

5 марта в воскресенье в 21.45 по мск Первый канал покажет "S.W.A.T" ("Спецназ города ангелов") с Колином Фаррелом. Всем смотреть!

---

Об убийстве Павсания

[DeeLatener]

Вот такая родилась мысль. За Павсанием, после того, как он Филю убил, Леоннат и Пердикка гнались? не путаю или путаю? так вот - почему они его убили? Ведь на самом деле логично было бы просто поймать, допросить, выявить всех заговорщиков под пытками! но нет - его убили. Что это значит? они были замешаны в заговоре и убрали исполнителя? или убили его из искренней ярости?

кто какие детали знает?

---

Меандровый бум!

[DeeLatener]

Ребята, это нечто!!! я вижу меандр повсюду! не говорю уже о постройках. Похоже, куртки с этим узором, шарфы и свитера - последний моднявый писк обратите внимание, уверен, где бы вы ни жили - вы заметите тенденцию не приобщицца невозможно. Интересно, с чего такое поветрие

---

[Tounezz]

Будет вам Кася вместо Рё - его я отправила по совету Гефестиона и Иштар на Thin Blue Line

---

[desert_garden]

Моя история продолжается. Все что читатели не застали, вы можете прочитать у Натали

http://natali.lytkarino.ru/alexande...c/next_life.htm



название: Встретимся в следующей жизни. Глава 14.

имя автора: Bagoas-alter-ego

бета: Hephaestion

фэндом: Alexander the Great, историческая личность и мифологический герой

рейтинг: PG 13

summary: Александр, гефестион, Багоас в новых ипостасях.

от автора: Александр, Гефестион, Багоас принадлежат истории, однако мой взгляд на них как автора достаточно своеобразен и любые несоответствия исторической справедливости прошу воспринимать как художественную интерпритацию образов. Любое использование текста целиком, или отдельных его частей, возможно только с согласия автора.

посвящения: Hephaestion, который теперь помогает мне править ошибки, за что ему огромное спасибо, я очень ценю твою уверенность, что я никогда не смогла бы сделать ничего плохого своему Герою. Так оно и есть.

Момент истины

14. Момент истины



Истошный вой сирен рвет черный бархат греческой ночи. Красно-бело-синие всполохи стробоскопов пробегают по лицам людей. Крики, приказы, шипение раций…

Желтые лезвия лучей их ручных фонариков режут тьму, выхватывая контрастные картинки переплетения поломанных ветвей и взрытой каменистой земли.

Сейчас у Димитриса была лишь одна цель, там внизу люди… на помощь. Он почти скатывался по глубокой свежей рытвине.

«Наконец-то…»

Отразившись от ярко-желтого корпуса, свет собственного фонаря почти ослепил его.

«Слава богу, не загорелась, но надо спешить»

Он втянул ноздрями зловещий аромат высокооктанового бензина. Треск веток и короткие фразы профессиональных разговоров заглушали мирное журчание ручья на дне ущелья. Димитрис первым ухватился за ручку двери с водительской стороны.

- Черт, резать надо, заклинило.

- Чудо ты в перьях, - шедший следом пожилой высокий спасатель в ярко-оранжевом жилете, вспыхивающим адским пламенем попадая в луч фонарика, оттолкнул его и потянул измятую дверь вверх, она бесшумно взлетела к звездному небу, - все б ему резать.

Они одновременно полезли в салон, выпутывая водителя из раздувшихся пузырей белых мешков и широких с тяжелыми стальными карабинами ремней.

- Девчонка, - с ужасом и болью в голосе выдохнул Димитрис, ощутив рукой шелковистую волну волос, пытаясь нащупать жилку пульса на тонкой шее, - жива, все в порядке.

Бережно прижимая к груди бессознательное хрупкое тело, он шептал:

- Все будет хорошо моя милая, потерпи еще чуть-чуть, «скорая» уже здесь, - поваленные деревья, осыпающийся неровный грунт затрудняли подъем, но сильные руки товарищей всегда рядом, и радость, бесконечная радость спасения юной и прекрасной человеческой жизни охватила сурового мужчину…



Он дернул стоявшего к нему спиной грузного человека за длинный белый рукав.

- Ну, как она? С ней все будет в порядке?

Деловитый врач, делающий какие-то пометки в бумаге на планшете, повернулся к нему с недоумением.

- Кто?

Перепачканный грязью и пахнущий оливками мужчина в форме спасателя растерялся.

- Ну, как это кто? Кого я спас…

Врач, уже запрыгивая в салон, напичканный мигающей и потрескивающей аппаратурой, улыбнулся:

- А… ты молодец, парень, с ним все будет в порядке, только непонятно, с чего ты взял, что он девушка.

Мужчина потянулся в бок за ручкой двери, и последнее, что увидел Димитрис, это точеный профиль и поток черных кудрей на светящемся фоне. Железная стенка скользнула в пазы перед ним, и, с протяжным, тягостным воем белая с красным крестом машина унеслась в непроглядную ночь.



Низкий потолок, сложенный из почерневших от копоти балок, простые деревянные столы и столь же простая деревенская публика делали это место неотразимым для выходцев из города.

Молодые люди часто наведывались в эту маленькую таверну. Однако сегодня неловкое молчание заменило обычную оживленную болтовню. Гефестион чувствовал напряженность сидящего к нему в пол оборота мужчины в белой футболке, выгодно оттеняющей золотистый загар мускулистых рук, как свою собственную, и так же испытывал чувство дискомфорта. С момента воссоединения для них гораздо характернее было ощущение удовлетворенности.

Мигающая разноцветными огоньками незатейливая гирлянда, украшающая давно не мытые окна кафешки, бросала на скульптурно четкие черты его друга тревожные отблески. Сизый дымок забытой сигареты растворялся в полумраке. Александр смотрел на вспыхивающие лампочки в почти гипнотической задумчивости. В какое-то мгновенье, словно тень далекого эха скользнула где-то на самой грани восприятия. «Голос?.. Наверное, показалось».

Гефестион заметил едва намеченное безотчетное движение головы и вздохнул. Вчера он не поднимал тему бывшего персидского любовника своего великого спутника, понимая, что рана глубока, и нужно дать ей затянуться. Но время шло, а мрачность воина не убывала. Мучимый его подавленным видом, Гефестион обнял филэ и притянул белокурую голову к себе.

- Что гнетет тебя? Это мысли о Багоасе?

Мужчина посмотрел в глаза друга, потом отвел взгляд и продолжил задумчиво ломать спички из маленькой коробки с нарисованной лодочкой, эмблемой таверны. Прошло некоторое время.

- Мы прогнали его.

- Что ты хочешь сказать? – удивился македонец этому замечанию, – а что нам оставалось? Мы пригрели змееныша.

- Да, верно, – безразлично согласился Александр.

Гефестион не на шутку забеспокоился. Он был совершенно сбит с толку. Лучше бы упрямый вояка спорил с ним, это было бы легче, чем лицезреть пассивную подавленность.

- Тогда в чем все-таки дело? Объясни. Почему ты грустишь?

Протекли еще несколько томительных, словно вязких, минут.

- Я не чувствую облегчения от этого поступка, - слова с трудом складывались во фразы.

Александр сам не слишком отчетливо понимал причину своего состояния. На поверхности все было просто и логично, но логика эта не радовала.

- Да, мы прогнали его. Те гадости, что он наговорил… - мрачное лицо парня отразило боль и сожаление, он покачал головой, как будто хотел сказать, что до сих пор не может поверить в то, что услышал тогда, - … это отвратительно.

Замолчав на секунду, продолжил:

- Но у меня нет ощущения счастья, или лучше сказать облегчения, как если бы мы решили проблему, - он вздохнул - да, парень не совершенство. Да, он еще не вспомнил, но он – Багоас, по крайней мере, был им. Это факт, а это значит, что мы связаны. Мы не можем просто отвернуться от него и сделать вид, что ничего не было. Это не позволит нам вернуть гармонию наших отношений.

Мужчина откинулся на спинку стула, как будто утомленный столь длинной тирадой. Голубые глаза были темны подобно штормовому морю. Пшеничные прямые брови, выгоревшие на солнце, сблизились над переносицей, прорезанной хмурой складкой.

На самом деле он разрывался между желанием вернуть Багоя и нежеланием ранить своего дорогого друга, будя в нем ревность.

- Ты хочешь его сильнее, чем меня? – после продолжительной паузы, спросил Гефестион.

Алекс покачал головой.

- Дело не в этом. Я как будто чувствую, что ему нужна моя помощь.

Янтарные блики переливались в полных любви глазах. Сердце его филэ было таким большим, что вместило бы мир…

- Ты хочешь поговорить с ним?

Американец засопел, меняя позу, поставил локти на стол, и устало потер лицо ладонями.

- Я не знаю пока. Не уверен, что готов видеть эту наглую рожу прямо сейчас… - противоречивость ощущений раздваивала его личность непостижимым образом.

Его желания балансировали между двумя полюсами, от «кинуться искать», до «проклясть и забыть», и каждую следующую секунду чаша весов клонилась то в одну, то в другую сторону.

Наверное, поэтому он и любил войну, там все просто, вот автомат, а там враг - мочи…. А кто Багоас, или вернее будет сказать следующее воплощение юного перса - Принц? Заблудшая душа или грязная скотина? Истина, как всегда, скорее всего, где-то посередине… но обида была очень сильна, иррациональное чувство неприятия лжи.

Предательство. Это слово как злой рок вечно вилось над Александром, и нигде не было спасения от его зловонного дыхания.



Их джип вынырнул из-за поворота. Время то времени друзья старались выбираться в город: пошататься в толпе, сходить в кино, пройтись по магазинам, неважно, просто чтобы не заплесневеть в глуши. Сегодня Гефестион особенно настаивал на прогулке в Афины, надеясь хоть немного развеять тоску любимого свежими впечатлениями.

Отличавшийся степенными манерами македонец был равнодушен к транспортным средствам и по возможности перекладывал обязанности водителя на кого-нибудь другого. Вот и сегодня за рулем сидел Александр, относящийся к этому занятию с большей теплотой, хотя, конечно, без фанатизма Принца.

На обочине его внимание привлекла разбитая в хлам машина - «вот гоняют лихачи!» - канареечно-желтого цвета. ЖЕЛТОГО ЦВЕТА!

Мужчина почувствовал дурноту.

Резкий удар по тормозам, визг заблокированных колес, чертящих черные полосы на асфальте. Сзади донесся аналогичный жалобный вой. Под аккомпанемент громогласных греческих «Малака!!!», Александр кинул свою машину из левого ряда к обочине, остановившись, выпрыгнул наружу и быстрым шагом направился к промелькнувшему страшному видению.

Картина ужасающей аварии предстала перед ним: в развороченном отбойнике не хватало целой секции, полосы взрытой земли уходили вниз, где на дне обрыва виднелись разбросанные солнечными пятнами обломки корпуса. Однако Александра мало интересовал сценарий произошедшего, его взгляд был прикован к искореженной груде металла.

Машина была изуродована со всех сторон, видимо, кувыркавшись много раз, капот буквально вмяло внутрь страшным ударом, армированные стекла, растрескавшиеся рваными клочьями, свисали из пустых глазниц окон. Ближайшее к мужчине колесо болталось на тормозном шланге. На ободранной корме, словно разорванной гигантским Халком в приступе ярости, с трудом читался наполовину стесанный, но все еще узнаваемый логотип: Lamborghini.

У Александра перехватило дыхание, в глазах потемнело, бессмысленный звон в голове заменил мысли… он очнулся от ощущения прикосновения.

- О, господи, что с тобой?! Тебе плохо? Что вдруг на тебя нашло, ты нас чуть не угробил?! Я ничего не понял, что ты тут такое…

Молодой историк копался в своих рабочих записях и не глазел по сторонам, так что поступок друга расценил скорее как внезапное буйное помешательство, чем как осознанное действие, теперь же, видя перед собой его причину, растерянно смолк.

Тяжело опершись о надежные мощные плечи обеими руками, суровый воин, собрав всю свою волю, заставил себя поднять глаза. Его трясло.

- Господи… что я натворил?!

Верный спутник, также потрясенный шокирующей картиной, все же сохранил самообладание.

- Подожди, с чего ты взял, что это его машина?

- Ах да, конечно, Афины просто кишат желтыми Дьяволами! Их почти столько же, сколько Рено «Клио».

Оправившись от первого шока, он оттолкнул Гефестиона и обошел машину кругом. На противоположной стороне чьи-то аккуратные руки примостили измятую табличку оторванного номерного знака: ****. Александр со стоном схватился за голову и рухнул на колени, уткнувшись в измочаленный карбон. Подошедший Гефестион с бессильным вздохом поднял табличку: «глупый мальчишка».

Он был потрясен до глубины души, только сейчас осознав, как,

на самом-то деле, импонировал ему огненный темперамент парня, гордый македонец лишь не мог себе в этом признаться, скорее по привычке, пришедшей из далекого прошлого.

Понимая, что утешительные приставания сейчас не уместны, он отошел, дав возлюбленному время пережить смятение первых минут. Вернулся на водительскую сторону и заглянул в кабину сквозь дыру в окне. Состояние салона было гораздо более приличным, чем внешний вид автомобиля. Гефестион обратил внимание на толстые стальные распорки, образующие как бы скелет кабины. Они были лишь слегка погнуты.

«Возможно, эти дорогие спортивные машины заранее проектируют в расчете на безумных водителей, и они крепче, чем кажутся?» подумал он.

Торпеда была расколота надвое, ровно посередине и из нее торчали провода какой-то электрики, салон замусорен комьями земли, листьями, сучками, но это не выглядело как-то особенно ужасно. На водительском сиденье не было заметно ни крови, никаких иных следов ранения человека.

Закончив с осмотром автомобиля, Гефестион подошел к краю обрыва и глянул вниз.

Склон ущелья в этом месте был довольно пологим. Небольшая речка, протекающая по его дну, изгибалась, делая здесь поворот, которому и следовал роковой вираж трассы Е92 Афины-Салоники. Не часто, но случалось, что во время таяния ледников она разливалась и подмывала подножье горы, образовывая овраги, грозившие доползти до дороги, прилепившейся к склону. Во избежание этого такие вот критические места укрепляли искусственными насаждениями, исключавшими оползни. Обычно для этого использовали самые непритязательные и традиционные для Греции деревья, оливы. Молодые деревца уже достигли 5-6 летнего возраста, достаточно окрепнув, но не потеряв гибкости, их гладкие, серебристо-ивового цвета стволы послужили неплохой амортизирующей субстанцией.

Поверхность насыпи была обезображена длинной рваной просекой сквозь ароматные заросли. Машина, пролетев пару метров, должно быть, плюхнулась на эту зеленую подушку и скатилась, кувыркаясь, пока силы трения не остановили падение. Теперь понятно чем это она вся вымазана: оливковым маслом!

Удовлетворенный осмотром места происшествия, мужчина решил, что, возможно, еще не все потеряно и отправился к убитому горем соратнику.

- Поднимайся, - не дожидаясь протестов, Гефестион бережно поднял белокурого возлюбленного на ноги и обнял, пытаясь теплом собственного тела унять его боль. Тот почти не сопротивлялся, двигаясь как в тумане - нам надо ехать.

- Куда?

Растерянный голос заставил сердце македонца сжаться:

- Ты хочешь найти его? – глядя прямо в голубые озера любимых глаз, спросил он.

- Я хочу увидеть его. Живого или мертвого.

- Тогда нам нужно ехать.

Он помог Александру сесть в машину и занял место за рулем, а спустя буквально минуты припарковался у телефонной будки на обочине. Друзьям повезло, желтого цвета справочник был на месте. Мужчина выдворил приятеля восвояси и плотно прикрыл дверь, затем открыл толстый том на разделе «морги».





В его распоряжении была только понтярная кличка нового воплощения старого знакомого, но работники подобных заведений нередко сталкиваются со спутанными объяснениями, какого вида труп разыскивает звонящий. Раз за разом мужчина слышал один и тот же ответ: « Нет, в последнее время никого, подходящего под описание не поступало». Облегченно выдохнув, Гефестион прислонился к стенке будки, вынул пачку сигарет из кармана рубашки, закурил, затем толкнул дверь, в проем тут же просунулось обеспокоенное лицо.

- По крайней мере, среди мертвых твоего чертенка нет.

Теперь уже Александр, упрямо сжав тонкие губы, аккуратно, но настойчиво отстранил друга от толстого тома и вытащил мобильник. Бездеятельное ожидание теперь, когда появился шанс найти юношу живым, убивало его. Пользуясь помощью друга как переводчика лишь в самых безнадежных случаях, он начал обзванивать больницы. Уже третья, плохо изъясняющаяся по-английски, администраторша недовольным голосом ответила:

- Да. Мальчик, семнадцати лет, автоавария, поступил вчера вечером. Я лично его не видела, вчера дежурила моя сменщица, но в регистрационной книге указаны длинные черные волосы и рост около 178, белый. Сейчас в реани…

Александр нажал кнопку отбоя, не дослушав, вырвал из справочника страницу с адресом и кинул уже на ходу:

- Слава богу!



Они влетели в приемное отделение больницы Святого Георгия и кинулись прямо к администратору.

- К вам поступал юноша, темноволосый, попал в аварию, где он?!

Запыхавшиеся молодые иностранцы туристического вида не вызвали у дородной гречанки в форменном халате доверия:

- Это вы недавно звонили?

- Да.

Та покопалась в карточках.

- Вы имеете в виду Алексея Каммерера?

- …?!!

Немая сцена. Непонятно почему, но обретение их Багоасом/Принцем имени оказалось шокирующим, это придало вдруг полумифическому образу совершенно земной, конкретный смысл. «Он вовсе не персидский мальчик» - промелькнуло в голове у Александра - «он человек из плоти и крови, рожденный в реальном мире, у него есть родные, близкие, есть чувства…»

Под ложечкой противно засосало.

- Больше никто из наших пациентов не подходит под ваше описание.

И без того заваленная делами дежурная не собиралась терять время попусту.

- Ну конечно! – первым сориентировался, как всегда, Гефестион и обратился к потерявшему дар речи другу, - ну что ты так волнуешься, видишь, Алексей жив, - и затем к даме в халате, - простите моего друга, вся эта история так его расстроила. А скажите, мы можем повидать Алексея… э…, ну, в общем, мы очень переживаем за него.

- Вообще-то он в реанимации, куда посетителям нельзя… - отчаяние на растерянной физиономии симпатичного блондина произвело должное впечатление, - может быть, вы родственники?

- Ну, практически – закивал Гефестион и толкнул локтем Александра, который спохватился и тоже закивал, - хоть одним глазком взглянуть, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке.

- Палата 26, это на втором этаже. Только не долго!

На пути по запутанным унылым коридорам, Гефестион перехватывал полный боли и робкой надежды взгляд своего филэ. Коротко сжимая горячую руку в своей, он и сам молился всем греческим богам во спасение его непутевой оленеглазой любви.

Александр почти влетел в аскетичную, ни чем не примечательную больничную палату и замер как вкопанный.

Неподвижное тело юноши было накрыто простой белой простыней, бледное лицо обезображено толстой пластиковой трубкой, воткнутой в рот, глаза закрыты. На многочисленных мониторах у изголовья мигали разноцветные огоньки и плясали синусоиды сердечного ритма, но не это заставило великого царя замереть на пороге.

С противоположной стороны кровати сидел седовласый бородатый мужчина и держал безжизненную тонкую кисть в своих руках. Он поднял голову на звук открывающейся двери и теперь вопросительно смотрел на непрошенного гостя. Это был Спирос Лиселидис.

---

Кассандр.

[Hephaestion]

Хочу поделиться очень симпатичным гневным Касенькой от DeeLatener'а

---

[Tounezz]

Сегодня я печатала весь день... Отбила мизинец(на кой я печатаю мизинцами?).

Сценарий готов. Очень трудно было вспоминать, что было написано до этого, а также изгаляться над сценами, над которыми плакала (сцена смерти Гефуни, н-р)

В общем:



Автор: Tounezz ([email protected])

Фэндом: "Александр" Оливера Стоуна, учебник "История для блондинок"

Название: "Александр"

Пэйринг: Александр/Гефестион

Рейтинг: R - от моей совести

Предупреждение: стеб и историческая кривда

Статира

О-ла-ла! Папочкину армию победили?

Принцесса плачет глицерином.

Статира

(оглядывая мышцы Джареда Лето)

Теперь ты здесь босс, о великий Александр?

Колин Фаррелл, бегавший в буфет, проталкивается вперед.

Александр

Я, я Александр, да дайте же ей кто-нибудь очки!

Статира

Сорри, обозналась. СМИ еще не изобрели - где ж мне вас увидеть?

(с надеждой)

Вы, наверно, теперь надругаетесь на беззащитной девушкой...

Александр

(в ужасе)

Нет!!!

Статира

Или продадите в бордель...

Александр

Нет же! Никто не посмеет вас коснуться. Насколько я знаю, моя гетерия - сплошь гомосексуалисты. Ступайте к матушке с бабушкой, макраме займитесь...



Экс-вилла Дария. Покои Александра

Александр в легкомысленном халатике читает письмо, порой отвлекаясь на порножурналы. Его волосы завернуты в фольгу, а фольга - в бигуди. В довершение образа - криво сидящая корона из сокровищницы Дария. Пленный скульптор ваяет его бюст.

Александр

Так... "Ты самый лучший... Ты их всех..." Это мы уже проходили. "Гони мои двадцать процентов..." Эх, матушка, плачет по вам налоговая!

В углу Франсиско Бош, со времени первого появления в этом фильме прошедший суперускоренные актерские курсы, изображает предмет интерьера.

Александр

Хмм... "Держись за Гефа - он отлично играет в баскетбол..." Что за мать мою она хотела сказать?

Гефестион вплывает в комнату, волоча за собой два метра зеленого кринолина. Подобно Крестному Отцу, Александр протягивает ему руку, унизанную перстнями, для поцелуя.

Александр

Нет, ты прикинь, она требует двадцать процентов! Старая перечница!

Гефестион

(оглядывая комнату на наличие подслушивающих устройств)

Не надо так о маме, Сань.

Колин Фаррелл

(отчаянно вымучивая любовь во взгляде)

Останься со мной!

Гефестион скашивает глаза на Багоаса.

Александр

(Багоасу)

Я сегодня грязным лягу. Свободен.

Александр и Гефестион выходят на балкон. Прожекторы лупят вовсю.

Александр

Ну вот он, Вавилон. Ух и развернусь же я! Первым делом устрою "Фабрику звезд", дострою Вавилонскую Башню...

Гефестион

Весь в трудах!

Александр

Да, я крутой!

Гефестион

Ты все еще красишь волосы в мой любимый цвет...

Александр

(в порыве нежности)

Ах, Геф! Только тебе я мог признаться, что крашу волосы!

Гефестион

Саня...

Александр

Тион...

Они обнимаются и страстно целуются.

Джаред Лето

(в полуобмороке)

Как-то я слишком вжился в роль, вы не находите..? А психоаналитик тут далеко?

Колин Фаррелл

Дайте выпить...

Оливер Стоун со слезами на глазах (наверно, горчицы наелся) объявляет :" Стоп! Снято!"

Оливер Стоун

(громко сморкаясь в платок оператора)

Как жаль, что эту сцену придется вырезать! Вырезать и положить в ящик стола... Пересматривать иногда долгими зимними лос-анджелесскими вечерами...

Площадка пустеет, свет гаснет.



Бар где-то в окрестностях планеты Земля

Красивая мулатка танцует стриптиз на помосте. Александр inc, развалившись на коврах, улюлюкают. Гефестион нервно кусает губы.

Александр

А ничего девочка, ритм чувствует! Все при ней - отличный генофонд.

Остальные тоже восхваляют ее генофонд.

Александр

Беру! Заверните.

Гефестион

(чуть слышно)

Саня...

ПАРА ПЬЯНЫХ МУЖИКОВ оскорбляют его и дают по носу.



Тусовка где-то в окрестностях бара

Парменион

Саня, ты знаешь, я не расист, но все-таки...

Александр

(заткнув уши и громко распевая какую-то кантрейскую песню)

Слышать ничего не хочу! Мой сапог - что хочу, то и делаю. Царь я или не царь?

Гефестион, бледный и расхристанный, сидит в углу и не расстается с бутылкой.



Свадебная церемония в горах

Александр в трусах и далматиновом пиджаке и Роксана в леопардовом бикини романтично стоят у обрыва. Перед ними стоит тощий мужик в балахоне цвета шафрана и лопочет что-то про мир и любовь.



Свадебный пир в двух шагах оттуда

К Александру выстраивается солидная очередь, отягощенная всевозможной виагрой, которую он тут же пробует на зуб.



Покои Александра

Александр пытается в одиночку совладать со странно топорщащимся пиджаком. Раздается скрип и пьяное ругательство. Входит Гефестион, сексуально шатаясь.

Александр

(ласково)

Тион, бросай бухать, прометиоз печени заработаешь.

Гефестион

Саня, ты меня теперь разлюбишь, ик, да?

Александр

Ну что ты, Геф! Ты же понимаешь, если бы искусственное осеменение было уже придумано, я бы никогда... А так... приходится по старинке.

Гефестион

(вынимая из широких штанин кольцо)

Помнишь, мы как-то поехали в Средиземье? Странный лысый коротышка в набедренной повязке отдал мне это кольцо за небольшую мм... услугу.

Александр

(всматриваясь в руническое письмо)

А что на нем написано?

Гефестион

(уверенно)

Я люблю тебя! Саня, когда ты разведешься и отсудишь себе ребенка, выйдешь за меня?

Александр

(потрясенно)

Геф... Да!

Гефестион радостно окольцовывает его.

Александр

Да что, Аид подери, с этим ПИДЖАКОМ?

В эту трогательную минуту входит Роксана в боди черного цвета и с плеткой.

Роксана

Почему? Ну почему они все голубые? Арх!

Гефестион испуганно ретируется.

Александр

(его пиджак уже в полном порядке)

(читает по памяти руковводство по сексу, подаренное заботливым женатым Птолемеем)

Роксана! Любовь бывает такой разной: анальная, оральная, виртуальная, тантрическая. Бывает, кажется, еще какая-то, но я про нее забыл...

Роксана

(чарующе)

Иди сюда...

Александр

Может не надо, а?

Роксана надвигается на него и толкает на постель.

Александр

(зажмуриваясь)

Давай, может, Гефа пригласим...

Половина съемочной группы не выдерживает и выбегает из комнаты. Но и вне ее их преследуют крики Колина Фаррелла: "Нет! Ни за что! Мое, не трогай! Да не сейчас!! Да не туда!!!"



Военный лагерь

Раб подносит Александру чашу с вином. Не сходя с места тот проводит химический анализ и выявляет пурген.

Александр

Предатели!

Александр срочно собирает совет секс-символов. Все тянут жребий, и короткая спичка выпадает Филоте. Его выводят под белы рученьки и казнят СТРАШНОЙ КАЗНЬЮ.

Клит

(с сомнением)

Не слишком ли, Сань?

Александр

(мрачно)

И папашке его тоже надо передать привет.



Горный перевал Гиндукуш

Александр

(Птолемею)

Братце, а может, Земля и правда плоская?

Птолемей

М-может. Домой хочется, Сань... Кончал бы ты с завоеваниями, что ли.



Лагерь где-то в Индии

Армия продвигается по субтропическому лесу. За армией - съемочная группа. Похмельный Колин Фаррелл, ведущий всю компанию, останавливается и низко кланяется семейству мартышек.

Колин Фаррелл

Здравствуйте, товарищи индусы, я пришел вас завоевать!

Оливер Стоун

Фаррелл, морда нацистская, это мартышки!



Банкет где-то в Индии

Багоас и его подтанцовка исполняют усложненный элементами стриптиза сиртаки. Индийские старухи, Роксана и Гефестион поджимают губы.

Багоас заканчивает танец, раскинув ноги перед носом Александра. Александр поднимается, произносит сумбурный тост, в котором благодарит маму, Mtv и "того парня справа". Кажется, это до сих пор Колин Фаррелл...

Александр целует Багоаса. Клит, давно игравший желваками, встает.

Клит

А вот я спорю, что ты, Саня, меня не вздуешь!

Александр

Чего?

Клит

Ты слабак, Саня.

Александр

А вот и нет!

Клит

Все вы слабаки! И ты, Геф, и ты, Кася, и все остальные, не помню имен, актер, который меня играет, не читал сценарий.

(поворачиваясь к Кассандру)

И знаете, я вовсе не гомосексуалист!

Кассандр клацает зубами в наступившей тишине

Адександр, посчитав это личным оскорблением, наносит Клиту удар копьем. Тот умирает.

Александр

Ай!



Будуар Александра

Александр валяется на полу, Багоас пристает к нему со стаканом валерьянки. Входит Гефестион.

Гефестион

Саня!

Александр

(всхлипывая)

Сволочь я, Геф!

Гефестион

Не хнычь, наймем тебе психоаналитика, отберем Doom и будешь как новенький.

Александр

(прижимая диск с игрушкой к груди)

Не отдам мою прелесссссть!



Всеобщий военный совет

Александр произносит давно наскучившую всем речь о воинском долге и древних героях.

Кто-то из толпы

(отчетливо)

Зае*ал уже!

Александр

Кто, твою мать, там вякнул?

Посовещавшись, воины выталкивают КОГО-ТО вперед.

Кто-то

Но не я один так считаю...

Александр

Да? Ну говорите, у меня свобода слова.

Половина толпы

МЫ ХОТИМ ДОМОЙ! Ахиллес - педрила!

Александр

Всех уволю!

Александр УВОЛЬНЯЕТ ВСЕХ.



Большая мочиловка со слонами где-то в Индии

На полянке в субтропическом лесу стоят, выстроившись в ряд: Царь, гетайры, кони под ними, Сапожник, Портной, Мишка, Гришка, хрен, мартышка... И слоны.

Оператор

(потрясенно)

Как же вы заставите ВСЕ ЭТО двигаться?

Оливер Стоун

(загадочно улыбаясь)

Режиссура - это волшебство, сынок!

Он незаметно достает из-за пазухи мышь и подсовывает самому большому слону. Слон нервно взбрыкивает и толкает близстоящего товарища, тот толкает другого, другой несется вперед, сбрасывает около сотни актеров массовки с ленивых тяжеловозов, и ВСЕ ЭТО начинает скакать, метаться, громко орать и падать, как взбесившееся домино. Какая-то сволочь убивает Буцефала, Колин Фаррелл падает на спину, и ему все видится как в тайском телевизоре без функции регулировки цвета.

Джаред Лето с кастрюлей на голове бросается ему на помощь и в него тоже попадают пейнтбольной краской.

Оливер Стоун

Какой я все-таки умный!



Завоеванный индийский дворец

Колин Фаррелл, чрезвычайно похожий на труп Курта Кобейна, выходит к остаткам войска из огромного павильона

Колин Фаррелл

Пора домой!

Все

Ур-р-р-ра!

Кадры возвращения домой, заимствованные Стоуном у соседа по парте Дэвида Атенборо***.



Вавилон, покои Гефестиона

Александр

(входя в комнату)

Геф? Где ты, моя лапатусечка?

Слуги выводят Гефестиона из уборной. Александр приподнимает бровь.

Гефестион

Расстройство кишечника, как бы это назвали в будущем...

Александр

(испуганно)

Геф, не умирай, только держись!

Гефестион

(ложась в постель)

Да не умру я. Разве что от стыда, если ты сейчас зайдешь в толчок...

Александр

(отворачиваясь к окну)

Ну тогда ладно... Ах, Гефестион, нас ждут великие свершения!

Гефестион кивает и кладет в рот вишенку.

Александр

Наши сыновья тоже будут играть в бутылочку...

Гефестион давится вишней.

Александр

(вдохновенно)

И мы наладим контакты с юсовцами...

Гефестион

(глухо)

Сань, похлопай...

Александр

Про нас снимут фильм...

Гефестион

(задыхаясь)

Саня...

Александр

Тебя будет играть Джаред Лето...

(оборачиваясь)

Геф? Гефестион!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!



Спальня Роксаны

Александр

(вваливаясь)

Гадина! Это ты ему пурген подсыпала!

Роксана

Нет-нет, это не я!

Александр

Не верю!

(подумав)

А ну нафиг! Пойду простужусь и умру.



Пиршественный зал

Александр и компания снова надирается. Выпив Чашу Орла, Александр валится на пол.



Конференц-зал

Колин Фаррелл лежит на пыльном коврике. Росарио Доусон закапывает в глаза искусственные слезы.

Оливер Стоун

Камера, мотор!

Роксана

Держись, Саня! Я разрешу тебе спать с кем захочешь! Не оставляй меня без алиментов!

Гетерия хором

Александр, завещание!

Александр

Отдайте все...

Все

Ну?

Александр

Отдайте все...

Все

Не томи!

Александр

(отчетливо)

Гефестион!

Птолемей

Он сказал : "Птолемей"!

Кассандр

Нет, он сказал : "Кассандр"!

Они начинают мутузить друг друга, остальные тоже лезут в драку. Тем временем Александр умирает.

Росарио Доусон

Нет!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Анджелина Джоли

(из соседнего павильона)

Нет!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Оливер Стоун

Че ж вы так орете-то? Ну, снято...

Колин Фаррелл поднимается и отряхивается, актеры пьют за успех фильма в Малой Каледонии. Оливер Стоун откаблучивает чечетку.



ТИТРЫ



Кинотеатр с объемным звуком где-то между Калининградом и Хабаровском

Зрителы поднимают отсиженные за три часа экранного времени задницы

Мужик в майке с Кипеловым

И это пидарокер - Александр?

Дама с девочкой

Юлечка, не потеряй варежки!

Учитель истории

Е*АНАВРОТ!

Юная активистка

Товарищи, не уходите, обсудим увиденное...

Не слушая ее, все выбираются из зала. ЮНАЯ АКТИВИСТКА тоже уходит, махнув рукой.

На последнем ряду остается маленький мальчик старшего школьного возраста. Он спускается к огромному экрану, на котором застыло изображение Царя Царей, и зачарованно повторяет вполголоса:

"Удача сопутствует смелым"



* Intermedia

** Гарринча - великий бразильский футболист

*** Дэвид Атенборо - автор документальных фильмов и сериалов о живой природе.

Насчет сого, что он был соседом по парте Оливера Стоуна - враки.

У всех заранее прошу прощения

---

[Tounezz]

Уря!!!!!!!!!!!! Я нашла сценарий, правда, только на бумаге. Файл исчез безвозвратно

Вот что успела напечатать:



Дворец Филиппа, тот же день

Александр

(ломясь в спальню Олимпиады)

Открой!

Вспомнив, что дверь открывается на себя, он входит.

Олимпиада поправляет платье и покрывало на кровати.

Олимпиада

Вот ты и царь! Ах, мой мальчик вырос!

Александр

(в отчаянии)

Жениться вы меня не заставите! Но потребуют наследника... Не хочу быть царем! Нет, хочу... О, боги!

Олимпиада

Не валяй дурака! Сто штук киллеру - это вам не ежиков лохматить.

(прижимает голову Александра к своей груди, свободной рукой выпуская из шкафа смазливого юношу, еще одного, еще...)

Поплачь, легче будет...



Лагерь александровой армии, деревушка Гавгамелы

Александр

(тыча в карту с нарисованными воротцами, кружочками и зеленой канадской травкой)

Мы сунемся вправо, они за нами. Но я думаю, что мы думаем быстрее, чем персы, потому что полон предрассудков. Поэтому только половина попрется за нами, а половина останется на месте!

(захлебываясь от сознания собственной стратегической хитрости)

Я обхожу одного, второго...

Кассандр

Ну че ты гонишь, Сань! Опять футбола насмотрелся, этой ненашенской заразы! Вот батя твой предпочитал метание диска, он был патриот. Давайте лучше проберемся к персам ночью и намажем их зубной пастой! У Дария, говорят, на нее аллергия...

Александр

(гордо сыпанув перхотью)

Ни-за-что!

Парменион

Тут это...голубиный e-mail пришел от Дария: просит за все прощения и предлагает двадцать штук алебастровых шариков, недогрызенное яблоко, фотографию Гарринчи и поцелуй Бекки Тэтчер.

Все

О-о-о-ооооо!

Оливер Стоун

(раскатисто в мегафон)

Мать вашу, богохульную царицу македонскую! Кто ж положил ему под подушку "Тома Сойера" вместо сценария?

Но на слове "сценарий" его пробивает на ха-ха, и он сгибается пополам.

Александр

(потирая подбородок)

А от фотографии я бы не отказался... Небось коллекционная!

Гефестион

Саня, фу!

Александр

(очнувшись)

Отвлекся. Ну че, все согласны?

Все

Да!

Кассандр

(смотрит в потолок)

Какое небо голубое...

(напевает)

Не избежать нам мордобоя...

На Дария не нужен нож,

(Гефестиону)

Что смотришь, как солдат на вошь?

(выходит, продолжая фальшивить)

Сань, делай с ним, что хошь!

Слышно, как Кассандр переходит на Бритни, призывно интонируя в "I'm not a girl, not yet a woman". Персидские ночные хищники, разбуженные и голодные, жалобно вторят ему.

Птолемей

(подумав)

А вдруг пенальти?

Александр

(почесав в затылке)

Пенальти... Если... Да нет, Земля же плоская!

Все

Да, да! Айда бухать!

Гефестион

(Александру, томно опустив глаза)

Са-а-аш, давай выйдем?

Александр, поборов в себе Колина Фаррелла, плетется за ним, тоскливо оглядываясь на остальных.

Александр

(приветствуя воинов, играющих в "очко" на поваленной березке)

Так держать, орлы!

Орлы

Здравьяжелаютоварищглавнокомандующий!

Александр и Гефестион подходят к царскому шатру.

Гефестион

Ах, какая ночь!

Александр

Да-а-а.. Может, мы умрем... Как те парни, которых играли Брэд Питт и Эрик Бана. И даже не спрашивай меня, кто играл Патрокла!

Гефестион

(по-женски вздыхая)

Как страшно жить!

Александр

Такой большой шатер-люкс для меня одного... Может, зайдешь?

Джаред Лето

(возмущенно выйдя из образа)

Але, мистер Стоун, сэр... Вы же обещали: без постельных сцен! У меня, может, пупок после пирсинга не зажил!

Оливер Стоун мнется с секунду, но вспомнив, как можно приподняться на детских билетах и что подумает его мама и бабушка Лето, вычеркивает "постельную сцену".

Джаред Лето и Колин Фаррелл с облегчением желают друг другу спокойной ночи.



Загородное поле сечи

Работники съемплощадки вывешивают желтую луну на черном фоне. Звукооператор пускает в ход зловещий храп Оливера Стоуна, слегка микшированный. Оператор ловит в кадр "битву": люди, которых до этого три месяца учили махать железками, машут железками. Колин Фаррелл, не слезая с коня, лечится минералкой. Время от времени к коняге приставляют лесенку с гримером, который поправляет "свежие шрамы".

Александр

(армии)

Конечно, многие из вас сдохнут. Конечно, те, кто не сдохнут, будут ранены. И даже у моего верного Гефа прибавится пара сексуальных шрамов в знак того, что он не волынит в мочиловке. Но это же круто - сдохнуть за Родину!

(неуверенно)

Правда?

Оливер Стоун

Е-мое, он же мне фильм угробит...

Македонские конники по команде суются вправо.

В глубине "персидской" массовки на высокой колеснице, подозрительно напоминающей оставшегося Стоуну в наследство Троянского коня, наполовину разобранного.

Рас Диган

(сверкая зубами в камеру и даже не пытаясь войти в образ)

Привет, я Рас Диган, и меня будет охрененно мало в этом фильме, а ведь я так хорош! Запомните мое лицо.

(поворачивается в профиль и в абрис)

Да, кстати, мои потрясающе голубые глаза на самом деле голубые. Голубей голубого.

(видя кулак Стоуна, потеющего внизу)

А теперь я сыграю! Ох, как я сыграю!

(хмурится и совершает таинственные пассы средними пальцами, подавая знаки войску)

Персы тоже лезут вправо. Но они не в курсе, что македонцы думают, что думают быстрее, так что половина их остается на месте, и Александр и ко сворачивают в образовавшуюся щель.

Рас Диган

(грустно)

Ну вот, мне надо бежать... А то моего героя зарубят в турбомясо. Запомните меня! Вы можете увидеть меня в фильмах...

Оливер Стоун

Диган!

Рас Диган

Уже позороно бегу.

(срывается с места и ПОЗОРНО БЕЖИТ)

Покупайте на DVD!



Въезд в Вавилон

Колин Фаррелл, Джаред Лето, Джонатан Рис-Майерс и прочие секс-символы гордо подпрыгивают на усталых лошаденках. Их осыпают розовыми лепестками и бросают в воздух тюрбаны (или что там носили персы).



Экс-вилла Дария

Александр энд гетайры шляются по дворцу и хихикают.

Александр

(подойдя к статуе обнаженного юноши)

Хмм...

(щупая статую пониже пояса)

А у них неплохие скульпторы! Распорядитесь там, чтобы мне привели того, кто ЭТО сотворил. Пусть меня увековечит!

Кассандр

(тихо)

Хочешь, чтобы он тебе ТАКОЙ ЖЕ сваял? Завидно стало?

Алесксандр сотоварищи набредают на гарем. Красавицы кокетливо трепещут и демонстрируют пупки и коленки.

Колин Фаррелл отделяется от своего персонажа по причине обильного слюнотечения. Не дремлющий Гефестион пытается вернуть его к роли.

Оливер Стоун

Фаррелл, рот закрой, муха залетит!

Члены съемочной группы поворачивают Колина Фаррелла к кучке евнухов.

Оливер Стоун

Колин, стань Александром!

Александр

(подойдя к Франсиско Бошу)

Как звать?

Франсиско Бош

(потупя взор горящий)

Багоас...

Александр

Вот что, Багоас... Хочешь большой и чистой любви?

Тот не успевает кивнуть, как в зале появляется небольшая толпа человек в сто во главе с одетой в невменознвй клубный латекс принцессой Статирой...

В лучших традициях Санта-Барбары прерывается на самом интересном месте

---

Сонет

[Venenum]

Лекции по истории европейской цивилизации бывают полезными. Меня во время их всегда почему-то на стихи пробивает. Тема была скучная, поэтому и этот сонет - грустный.

Интересно, а они вообще веселыми бывают?



Фэндом: Александр

Рейтинг: G



Губами жадно втягиваю воздух,

Но слышу, как сюда летит Танат.

Он обнажил свой меч разящий грозно,

И обдает меня могильный хлад.



Тускнеет взор, и тает все в тумане.

Слабеет тело, повисает тишина.

И сердце биться скоро перестанет,

И голова совсем уже мутна.



Познал я все - почет, победы, славу,

Я создал необъятную державу,

Я столько покорил крутых вершин.



Но ты ушел, и мир стал вдруг унылым.

Гефестион, спешу к тебе, о филэ,

Моей души ты безраздельный властелин.

---

[Tounezz]

Че-то рисунок не прикрепился. И сценарий я не нашла. Подозреваю эСэСовцев (Service Centre), у которых был мой комп - небось стерли, злостные антислешеры ><*.*>< Придется по-старому, в тетрадках искать...

А пока вот что (по-моему, слегка ООС, ну да кто этим не грешит



Автор: Tounezz ([email protected])

Фэндом: RPS, актеры фильма "Александр"

Название: "Снежный принц"

Пэйринг: Джонатан Рис-Майерс/Гэри Стретч

Рейтинг: R

Комментарии: написано после штудирования статьи в "Ровеснике" о происшествиях на съемочной площадке "Александра", в некотором смысле - сонгфик

"Ой, что было вчера, не припомню никак..."

(В.Высоцкий)

- Гэри, проводи меня, а? Сам я, кажется, не дойду...- Майерс привалился к Стретчу.

Оно и понятно, что дойти не можешь. В кои-то веки выбрались в город. Цивилизация... Так приятно снова дышать бензином!

- Джонни, обопрись на меня,- Гэри обхватил парня за пояс и сдернул со стула. Остальные явно не собирались покидать гостиничный бар. Колин пьяно хихикал над тем, что ему с жаром втолковывал Элиотт. Стретч посмотрел на повисшего на нем Джона.

Ну и кто сказал, что ирландцы первые в пьянке? Скорее, первые напиваются...

Он поволок Майерса к выходу. Красавчика сегодня будто подменили - весь вечер сидел тихий, хмурый и методично опрокидывал в себя стакан за стаканом. Гэри, сидевший рядом, даже заскучал без его вечных колких шуточек и тоже сник.

Ступенька, ступенька, еще одна... Что за мать твою? Чья была идиотскя идея поселиться на третьем ( и верхнем ) этаже отеля?

- Слушай, я и не думал, что ты такой тяжелый!

- Брось меня,- разоржался Джонни, трагично изогнув брови,- Доберешься до номера - пошли кого-нибудь за мной,- он высвободился из рук здоровяка Стретча и упал на ступени.

- Заткнись, чувак,- Гэри нагнулся, схватил его за шиворот и почти без труда взвалил на плечо. Держась за перила, он поднялся еще на один пролет. Джонни тем временем, не чувствуя ни капли благодарности, извивался и царапался, как кошка:

- Гэри, пусти, ну я же могу нормально идти! Гэри!

Чего ты вертишься, придурок? Такой сильный, надо же... Господи, его задница у меня прямо перед носом. Такая маленькая, аппетитная... Эй, Гэри, тебя никак спьяну на мужиков потянуло?

Стретч помотал головой, отгоняя мысли о движущихся под его рукой ягодицах молодого ирландца.

Когда они достигли третьего этажа, и Гэри двинулся по коридору, Джонни, в своей очередной попытке освободиться, больно пнул Стретча в живот.

Ё-ё-ё-ёёёё! Какого черта? Ну ты у меня получишь!

В порыве ярости бывший боксер стащил с себя парня и швырнул на пыльный ковер.

Джонни лежал не двигаясь.

Боже, он что, головой ударился?

Стретч присел на корточки рядом с бессознательным телом Майерса. Похлопал по щекам. Встряхнул. И не успел склониться над лицом Джонни, как его шею обхватили на удивление сильные худые руки, льдисто-голубые глаза распахнулись, пухлый рот потянулся к его губам и требовательно поцеловал, просто ворвался, совершая языком что-то невообразимое. Гэри задохнулся, промычал что-то в рот Майерса.

Что это..? Что он творит? Что я творю?

Не отрываясь от губ Гэри, Джонни бесстыдно потерся об него пахом.

У него стоит... И у меня теперь тоже... Этот рот... Просто рай...

Усилием воли Стретч прервал поцелуй, тяжело дыша уставился на лежащего под ним парня.

- Джонни...

Джон улыбнулся, посмотрел лукаво:

- Пойдем?

Они поднялись и, сделав пару шагов, ввалились в номер Майерса. Дверь захлопнулась, щелкнул замок.



Спустя пару часов Джонни вырубился, обхватив одной рукой подушку, другую положив на грудь Гэри. Во сне он был так расслаблен, так обманчиво невинен...

Сладкий мой... Я хочу тебя, Джонни, я без ума от твоего тела, твоей улыбки, твоего запаха, такого свежего, как будто ранним утром открыли дверь в сад...



"И следы на постели напомнят про счастливую ночь..."

("Сектор газа")

Гэри проснулся в одиночестве. Не было слышно шума воды в душе, его сброшенная вчера одежда аккуратно развешена на стульях, туфель Майерса не было у кровати - Джонни куда-то свалил. Может, это и к лучшему, есть время подумать, пока он не появится.

Стретч потянулся, хрустнули суставы. Во всем теле ощущалась бодрость и никакого похмелья. А ведь вчера... Да, Гэри от себя такого не ожидал. Сидя в постели по-турецки, он прислушивался к себе, стараясь понять, что ему дала эта ночь. Нет причин терзаться из-за того, что между ними произошло. Они взрослые, свободные люди. Джонни... При мысли о нем мужчина улыбнулся. Как с ним хорошо! Обычно ершистый и ехидный, с Гэри он был словно ласковый котенок. Который не насосался вволю материнского молока, слишком рано повзрослел... О нем так хотелось позаботиться, согреть, превратив лед его глаз в спокойную гладь воды... Гэри вспомнилась сказка, которую он читал в детстве - о мальчике, в сердце и глазах которого были кусочки льда, сделавшие его злым и отнявшие память. И только любовь спасла его...

Стретч взглянул на себя в зеркало: торчащие во все стороны черные патлы, отвратительно счастливая улыбка довольного котяры и огромный засос на груди, вроде ордена за заслуги в любви. Мда, пожалуй, неплохо бы привести себя в порядок. Гэри скатился с кровати, натянул брюки, майку и, на ходу засовывая ноги в шузы, вышел и направился в свой номер через две двери. По коридору неслышно сновали служащие отеля.

Он принял душ, надел свежее белье, джинсы, легкую рубашку без рукавов и только собрался бежать обратно, в номер Джонни, как в дверь постучали. Сердце Гэри забилось быстрее:

- Войдите.

Дверь открылась, и Джаред Лето пересек порог.

- Привет, Гэри.

- А, это ты,- стараясь скрыть разочарование, протянул Стретч.

- А ты кого ждал?- недоуменно взглянул на него Джаред. Гэри отвел глаза.

- В общем, собирайся,- Лето вспомнил, зачем пришел,- Возвращаемся к работе.

- Как, уже?

Всего два выходных...

- Ну да. Да ладно тебе,- засмеялся Джар убитому виду Гэри,- Зато с пустыней покончено. Теперь будет милый сердцу актера съемочный павильон, кондиционеры, свежий кофе,- было видно, что он в отличном настроении.

- Угу,- промычал Стретч.

- Ну я пойду. Через полчаса внизу, о-кей?- Джаред направился к выходу.

- Стой! Джонни не видел?

Лето остановился:

- Кажется, нет. Увидишь - поторопи его.

Джаред ушел. Гэри запихал вещи в сумку и отправился за Майерсом. Но того в номере не оказалось. Да где он шляется?

Джонни не появился и через полчаса, когда все уже стояли на улице, ожидая транстпорт. Вскоре, отчаянно пыля, во двор гостиницы въехали три вместительных автомобиля.

- Куда, твою мать, Джонни запропастися?- выразил всеобщую мысль Фаррелл, сплевывая на тротуар.

- Гэри, ты дотащил его вчера до постельки?- накинулся он на Стретча.

- Уложил и подоткнул одеяльце,- уверил его тот, внутренне мечтая провалиться сквозь землю от таких вопросов.

Две машины уехали, нагруженные актерами. Верные Джаред, Элиотт и Джозеф остались с Гэри (Колин бросил своих гетайров), кроя Майерса на чем свет стоит.

Когда Джо и Элиотт упражнялись, кто точнее придумает подходящее прозвище для Джонни, зазвонил телефон Лето. Он молча выслушал звонившего и объявил:

- Эта зараза уже там. Видно, с самого утра сорвался, трудоголик чертов!

Брови Гэри поползли вверх, он помрачнел и забрался в джип, подгоняя остальных.



"I don't want what I want..."

(The Cure)

"...in her eyes you see nothing,

No sign of love..."

(The Beatles)



Гэри ничего не понимал. Джонни избегал его, делал вид, что не помнит ночь, которую они провели вместе. Конечно, у Стретча, как и у многих мужчин, были партнеры на одну ночь, но он не этого ждал от Майерса. Вскоре он поймал себя на том, что во время съемок следит за каждым движением ирландца, жадно провожает его взглядом, млеет от его улыбки, обращенной к другому, и с ужасом осознал, что влюбился. Все попытки вызвать Майерса на разговор ни чему не привели - разве что Стоун прикрикнул, чтобы Гэри не отвлекался.

Однажды, в конце долгого-долгого съемочного дня, Фаррелл, вытирая пот со лба (насчет кондиционеров Джаред ошибся), сообщил умаявшемуся Стретчу:

- Поздравляю, Гэри, тебя завтра убьют.

- Чего?- не понял тот.

- Ну, твоего героя. Клита.

- Спасибо, Кол, я еще, кажется, помню, кого играю. Значит, я скоро буду свободен?

- Нифига, чувак!- ухмыльнулся Колин,- Еще есть недоснятые сцены, озвучка...

- Не грузи... Знаешь, пока не начал сниматься, я думал, что все сцены снимают по порядку. Скорми меня Стоуну, если я понимаю, о чем наш фильм и вообще что к чему...

Умудренный опытом Фаррелл улыбался, слушая признания простодушного Стретча. Мимо прошел Джонни, с противной усмешкой глядя на них. На парне были джинсы, едва державшиеся на бедрах, и расстегнутая хлопковая рубашка. Как же потрясающе он выглядел! Мужественное сердце Гэри заныло. В тот вечер он напился в одиночку.



"...Если вас убивают в четвертом акте, то нельзя выходить в первом уже с убитым видом."

(В.Карпов)

- Что это за хрень?- вопросил несчастный похмельный Стретч, когда на него напяливали неудобную серую накладку под отнюдь не декоративные тяжелые одежды.

- Защита для твоего брюха,- пояснил оказавшийся рядом Стоун.

- Заботливый какой,- процедил сквозь зубы Гэри, когда режиссер отошел на безопасное расстояние.

Павильон заполнили актеры массовки, все заняли свои места, приготовившись к сцене. Сначала был Франсиско с его потрясающим танцем, потом Колин, целовавший его и запоровший несколько дублей. Кассандр, сидевший с безучастным видом, ни разу не взглянул в сторону Клита.

Ну вот, сейчас.

-... Ты покрыл себя позором!

- А-а-аа!- выхватив копье, Колин молнией бросился на Гэри и пропорол ткань, укрывавшую его торс.

Стретч согнулся и упал.

- Клит,- пораженно охнул Фаррелл, упал на колени и заплакал.

- Стоп, снято!

- Гэри! Гэри, поднимайся,- затормошил его Колин. Стретч странно закатил глаза. Его одежду пропитала кровь.

- Врача!

- Гэри!- распихивая встревоженную толпу, к ним протолкнулся Джонатан. Стретч не потерял сознание, только судорожно сжимал руку Колина, всхлипывающего уже по-настоящему.

- Джонни...

Через пару минут Гэри увезли в больницу.



- Хваленая защита, а?- сипло хохотнул Стретч и глухо простонал, опускаясь обратно на подушку. Его грудь была перевязана.

- Гэри, прости меня,- в который раз произнес Колин.

- Ты круто вжился в роль, парень. Врач сказал, еще немного - и железка добралась бы до моих потрохов.

- Прости...

- Да ладно, успокойся, я жив, через два-три дня меня отпустят,- уверил его Гэри.- Тебя самого Роси вон каким синяком наградила...

И праввда, под правым глазом Фаррелла гордо светился фонарь.

- Отомстила за меня,- ухмыльнулся боксер.

- Джонни тревожится за тебя.

Стретч погрустнел.

- Скажи ему, что я в порядке.



"...I never dreamed that I'd love somebody like you"

(Chris Isaak)

- Колин,- окликнул Майерс, едва Фаррелл вернулся.

- Колин, как там Гэри?- Джон подошел к нему, сверкая глазами.

- Весь в бинтах, но просится на волю,- Колин хлопнул парня по плечу,- С ним все хорошо, Джонни.

- Я... волновался.

- Ну да. Слушай, а почему ты сам к нему не съездишь?

- Не могу.

- Что-то случилось?- нахмурился Фаррелл.

- Нет. Ничего не случилось,- Джонни отвернулся.

- Джон, да объясни же, что между вами произошло?- воскликнул Колин,- Почему вы оба ведете себя так, будто перепихнулись по пьяни?!

Ого, подумал Майерс, не в бровь, а в глаз.

Ого, подумал Фаррелл, неужели он еще не разучился краснеть?

- Джонни?

- Прямо в точку, Кол. Я запал на него с самого начала...



- Ну же, входи,- Колин подтолкнул Майерса к двери палаты.

- Ай! Не толкайся, Фаррелл.

- А ты шевелись.

- Надо было купить цветы...

- Ты сам сегодня как нераспустившаяся роза,- подмигнул ему Колин,- Иди же.

Актер, прославившийся благодаря ролям беспринципных злодеев, глубоко вздохнул и постучал дрожащей рукой в дверь.

- Входи, Кол,- раздался вполне здоровый рык.

- Это не Колин, Гэри, это я,- Джонни не ожидал увидеть Стретча в постели. Возможно, ранение куда серьезнее, чем говорил Фаррелл...

- Джонни? Ты пришел,- Гэри улыбнулся.

- Гэри, тебе что, совсем плохо? Почему они держат тебя так долго? Почему ты лежишь? Ты не можешь встать?- Майерс засыпал его вопросам, бросаясь к кровати.

- Тише, тише. Присаживайся,- Гэри указал на стул. Джонни повиновался, с беспокойством глядя на него. Его рука нашарила ладонь боксера и сжала ее.

- Со мной все путем,- продолжал Стретч, чуть не задохнувшись от прикосновения ирландца,- Просто, видимо, моему врачу очень нравится держать меня круглые сутки в койке, голым по пояс.

- Да уж, это еще то возбуждающее зрелище!- у Майерса отлегло от сердца, и он не особенно следил за языком.

Он что, ослышался?

- Джонни...

- Не говори ничего, хорошо?- лицо Джонни стало серьезным,- Гэри, я чуть с ума не сошел за эти два дня. Я... тогда я просто дразнил тебя своей холодностью, я такая скотина. Говорил себе, что ты мне безразличен, и...

- Я люблю тебя,- выпалил Стретч. Он притянул руку Майерса и поцеловал ее, морщась от нахлынувших внезапно нежности, страсти, облегчения, всего вместе.

- Гэри, прости меня,- всхлипнул Джонни, прижатый к широкой груди мужчины.

- Ты примешь меня обратно?- спросил он, глядя в лицо Гэри.

- Куда же мне деваться?

- Я люблю тебя, Гэри,- счастливый, Майерс поцеловал его. Нежно. Напористо. Самозабвенно.

- Черт, Джонни, твои губы...

- Как ты думаешь, эта кровать достаточно прочная?



Все шумно зааплодировали, когда Гэри появился на съемочной площадке. Джонни ухмыльнулся - американцы по любому поводу рукоплещут. Он последним подошел пожать ему руку. Гэри, абсолютно не стесняясь, обнял его и поцеловал. Все вокруг замерли.

Никогда не думал, что полюблю кого-то вроде тебя...

Зэ энд.

---

В чем юмор?..

[DeeLatener]

сижу с каплей. По ОРТ показывают юмористическую программу, читаю вроде как юморные объявления.

Текст: "Археологи перемывают кости Александру Македонскому"

- понять не могу - в чем тут юмор? вроде как в обеих смыслах перемывают - особенно в этом уличены Догерти и Маршалл

---

С праздником Воителя!

[DeeLatener]

с прошедшим, но тем не менее наше сообщество имеет непосредственное отношение к войнам за родину и не только. В связи с этим маленький комикс. Строго не судить

---

Забавная статейка про Колина

[DeeLatener]

Не знаю, на сколько она бородатая, у нас ее не было, кладу, обратите внимание на подчеркнутые строки!

---

[Tounezz]

Уфф, наконец-то зарегилась. Не очень понимаю еще, что к чему, но хочк сразу же выложить недопечатанный дурной сценарий "Александра":

Название: Александр

(версия перманентно нетрезвого осветителя киностудии *, привидившаяся ему в процессе съёмок)

Автор: Tounezz

Рейтинг: PG-13



Двадцать третий с половиной дубль. Солёные сухарики кончились, бухло отобрал режиссёр Оливер Стоун.



Александрия, давно

Олимпиада

(раскачиваясь со змеями и глядя в глаза четвёртого по счёту "маленького Александра" за эту смену)

Ты - самый лучший.

Ты - бог.

Ты будешь иметь их всех...

Александр

(икнув)

Мать, чё за тренинг? Пусти к бате, а? А то всё выбухают, мне не оставят...

Вваливается Филипп, пьяный чуть более чем обычно.

Филипп

А кто-то мне сегодня даст!

Олимпиада

Закатай губёшки, котик.

Филипп

Агрх!

(скосив единственный глаз на Александра)

Чё за сопляк? Водишь всяких!

(прищурившись)

Ой, сына... Прости меня, суку такую!

Главреж объявляет перерыв и просит принести яичницу и фаршированный авокадо. Анджелина Джоли перекусывает тут же мышиными хвостиками. Вэл Килмер выражает сожаление по поводу того, что у них с Анджелиной не будет совместной постельной сцены, исподволь грозя кулаком сценаристу. Перерыв заканчивается не в пользу Килмера.



Александрия, по истечении нескольких лет.

Мальчишки дерутся на полу. Физрук наблюдает за поединком Александра-подростка и Гефестиона-подростка. Призывает делать ставки. Ставят больше на Гефестиона.

Александр

(пыхтя)

Поддайся, гад! Я буду владеть миром!

Физрук

(злорадно хихикая)

Так, двинь его, Гефестион! Йоу!

Гефестион "заваливает" Александра. Физрук подрывается и хлопает по полу три раза.

Физрук

Всё! Окончен бой! Строиться по двое и в постель!



Миеза. Зимний сад. Камни. Солнце. Гимназия

Аристотель

(после нудной лекции)

Вот так Геракл сделал ЭТО.

Алксандр

(зевая)

На самолете было бы быстрее...

Аристотель

Так! Разговорчики! Вопросы есть?

Неарх

Эта, учитель, а почему турки такие чурки?

Аристотель

(тихо)

Вырастил скинхеда на свою голову...

(громко)

Мокруха, алкоголь, наркотики, табакокурение, прочие... излишества.

Кассандр

Вот Ахиллес тоже много гулял и мочил всех направо и налево, а все равно клевый!

Аристотель

(облизываясь)

Да, клевый. Почти как Брэд Питт! Но тут другое - бойфренда егошнего кокнули, вот он и взбесился.

Кассандр

(выразительно глядя на Александра и Гефестиона, трогательно держащихся за руки)

Так вы гомофоб, учитель! А как же демократия и все остальные вещи, которые придумали греки?

Аристотель

(вспомнив о зарплате, мечтах о хорошей пенсии и кресле-качалке)

Нет... Когда мужчины... Это, в общем, конечно, плохо. Но хорошо! Приятно.

Гефестион

(обнимая Александра за плечи)

Я так и думал.

Аристотель

Да, и не забудьте: Земля - плоская.



Александрия, тусовочная площадь

Конодиллер

(Филиппу)

Царь, царь, купи конягу!

Филипп лезет коняге в рот, но тот швыряет его в экскременты.

Филипп

А чего он дерется?

Конодиллер

Зоофилы, сэр.

Александр

(из VIP-ложи)

Пап, купи лошадку! Лоша-а-адку!

Олимпиада

Не отвлекайся, сына. Вот кнопка, подложишь ее новой филипповой пассии.

Александр

Купи, купи, купи!

Филипп

Отвали, Саня, он же за*банный!

Конодиллер

Нет, его просто надо перееб... ковать!

Александр

(сбегая вниз)

Можно, можно я?

Народ расступается, Александр сует коню в морду косяк, и тот становится совсем ручным.

Александр

Мы с тобой будем играть в войну! Ты будешь танком!

Народ аплодирует

Растаманы среди народа

Даешь легализацию!



Колиина Фаррела оттащили от бутылки, побрили и втиснули в образ Александра

Александрия, ближе к делу

Свадьба Филиппа, пир, шум, стоны по углам

Олимпиада

(из-за шторки)

Он на ней женился, я не могу поверить, что он на ней женился!

Филипп

(подходит к сыну, держа новую жену за перекладину)

Запомни, сын: бабы - это клево!

Александр

(разглядывая воинов, голых по пояс)

Да, батя.

Клит

(таща какую-то телку)

Вот, Александр, пользуйся.

Колин Фаррел, выйдя из образа, целует телку.

Оливер Стоун

Оператор, стоп! Фаррел, стоп! Всех уволю! Осветители!

Александр

Фу, телка!

Оливер Стоун отступает в тень с довольной улыбкой.

Кто-то из родственникой невесты

(уткнувшись носом в паспорт Филиппа)

Гы-гы-гы! А Александр-то незаконнорожденный!

Александр

Батя, как? О, Зевс, какой стресс!

Колин Фаррел залпом выпивает стакан сока, имитирующего вино, и удивленно чертыхается вполголоса.

Ты козел! И ты козел! Все козлы! Ухожу жить в студобщагу!

Филипп

А за козла ответишь!

Вскакивает, но запутывается в проводах. Через секунду храпит.



Александрия, день переизбрания Филиппа на второй срок.

Филипп и Александр трусят по тусовочной площади на осликах. Глаза у обоих подсвечены фингалами.

Филипп

Мир, Саня!

Александр

Мир, батя!

Филипп

(слезая с ослика)

Не-не, ноу секьюрити! Это ж мой народ!

(распихивает охрану и направляется к красной дорожке)

Царь, царь, очень причтно, царь

Поглаживает подданным руки, целует малышей и малышек.

Парень-зомби всаживает в него нож.

Вэл Килмер

Меня убили? Или не убили? Кто-нибудь читал сценарий?

Оливер Стоун

Учебник истории!

С помощью съемочной группы отыскивает нужную страницу.

Оливер Стоун

Да, увы!

Народ скандирует крики ужаса

Вэл Килмер

Ура!

Отряхивается, показывает язык Колину Фаррелу и уходит в местный бар, насвистывая "Черный ворон".

Парень-зомби

Е-мое, я только что застрелил Джона Леннона.

Оливер Стоун

Беги, дурак!

(тихо)

Я ненавижу американцев...

Гефестион

Ну что ж... Король умер, да здравствует король!

Народ изумленно переглядывается. Слышны отдельные голоса: "Король? Кто? Они что, клона сделают? Вот когда мы снимались в массовке в "Блейде"... Товарищи, а когда кормить будут?"

продолжение следует...

Наткнувшись на этот потрясающий рисунок, не могла его не испортить.